Ноги подкосились, и Катрина прильнула к Джейми, целиком отдаваясь его власти, с готовностью вручая ему свою жизнь, свое тело, свои губы. Она просто не могла устоять, даже если бы захотела.
Его палец ласково коснулся ее подбородка. Катрина приоткрыла губы, охотно пропуская его язык в глубину своего рта, встречая его своим языком, упиваясь чувственными ощущениями, которые пробуждали в ней его движения. Джейми целовал ее так жадно, словно никак не мог насытиться.
Катрина страстно отвечала на его поцелуй, сплетаясь с ним своим языком, повторяя все его движения. Он застонал и тесно прижал ее к себе, так что она ощутила каждый стальной дюйм его могучего тела. Жар опалил ее там, где они соприкасались. Боже, до чего же он был восхитителен! Ей хотелось коснуться его обнаженной кожи, пробежаться ладонями по крепким бугрящимся мускулам рук и груди, почувствовать под пальцами его силу. Она жаждала утешения, которое только он мог ей подарить.
Поцелуй становился все более жадным и требовательным. Грубая щетина на его подбородке царапала ей кожу, а язык двигался все быстрее и быстрее, горячий и влажный.
Желание охватило Катрину.
На мгновение она застыла. Воспоминание о солдате, навалившемся на нее, мелькнуло перёд глазами, но она тут же отбросила его прочь. Джейми никогда не причинит ей зла. Собственная уверенность в этом ошеломила ее. Он никогда не допустит, чтобы его действиями управляла похоть.
И тут ее словно внезапно окатили ледяной морской водой. Она самозабвенно целовалась при свете дня со своим заклятым врагом.
К горлу подступила тошнота. Как она могла предать свою семью? В его объятиях она забыла все, что стояло между ними. С силой толкнув Джейми в грудь, Катрина освободилась из его рук. Не задумываясь, она размахнулась и изо всех сил хлестнула его ладонью по лицу.
Пощечина прозвучала громко, как мушкетный выстрел.
Джейми только слегка поморщился от удара, но на его щеке пламенел багровый отпечаток ее ладони.
Катрина зажала рот рукой, пораженная жестокостью своего поступка.
И почему только этот человек имеет над ней такую власть?
Задыхаясь, Катрина попыталась взять себя в руки. Она взглянула Джейми в глаза, и сила его взгляда потрясла ее до глубины души. Его серо-голубые глаза словно пронзали ее, словно видели ее насквозь, обнажая самые тайные помыслы.
– Вы доказали свою правоту, – хрипло сказала она, с трудом переводя дыхание. – Я ненавижу вас, но мое тело неудержимо влечет к вам. Если вы собирались меня унизить, вам это удалось.
На его лице застыла холодная непреклонность. Глядя на него, невозможно было предположить, что под такой стальной сдержанностью скрывается жаркая страсть. Но Катрина сама убедилась в этом. Всего минуту назад он целовал ее с таким пылом, какого она не могла представить себе даже в самых смелых мечтах. Словно он желал ее больше всего на свете. Словно она значила для него все.
– Уверяю вас, – невозмутимо произнес он, – у меня и в мыслях не было вас унизить.
Собственническое выражение в его взгляде ясно сказало ей, что у него было на уме.
На мгновение все ее сопротивление иссякло, и Катрина посмотрела на Джейми с мольбой.
– Прошу вас, пожалуйста, просто оставьте меня в покое и позвольте обрести мир в душе.
Джейми отрицательно покачал головой.
– Мы оба знаем, что это невозможно.
И поскольку Катрина боялась, что он скорее всего прав, она убежала.
Глава 10
Катрина помчалась прочь, словно сам дьявол гнался за ней по пятам. В некотором смысле, подумал Джейми, так оно и было. Но ей никогда не убежать от того, что вспыхнуло между ними.
Он позволил ей ускользнуть – на этот раз.
Ему не следовало ее целовать. Слишком рано. Многие месяцы она обвиняла его в гибели своей семьи.
Джейми смотрел ей вслед, не в силах отвести взгляд. Хотя Катрина и изменилась, красота ее по-прежнему притягивала. Двигалась она с природной грацией и проворством, взбираясь по крутой тропинке к замку. Растрепанные волосы развевались вокруг головы подобно черной вуали.
Старый плед развязался, и она поддерживала его руками. Джейми почувствовал укол сожаления. Простые рубашка и юбка Катрины составляли яркий контраст с роскошными платьями, в которых он привык ее видеть. Похоже, теперь она совсем не думала о вещах, которые когда-то доставляли ей удовольствие.
Тогда он называл ее принцессой. Теперь такое сравнение казалось жестоким.
Она изменилась. И не только в выборе одежды. Нет, эти изменения были гораздо глубже. Там, где прежде наблюдались наивность и неведение, теперь проглядывали настороженность и скорбь.
Но одно так и не изменилось: Катрина по-прежнему обладала необъяснимой способностью выводить его из себя. Чем упорнее она пыталась оттолкнуть его, тем сильнее ему хотелось заставить ее признать, что их неудержимо тянет друг к другу. Единственное, что она не могла отрицать, – свою страсть.
Катрина считала, что это вожделение. Но вожделение – примитивное чувство, а в том мучительном притяжении и непонятном родстве, что связывало их, не было ничего примитивного.
Джейми свистом подозвал коня, и могучий вороной жеребец мгновенно оказался рядом. Зажав поводья в руке, Джейми направился к замку, не на шутку встревоженный тем, как сильно изменилась Катрина.
Дьявольщина, он совсем не желал, чтобы ей довелось пережить такое.
Если бы он сообщил кузену или своему брату Колину, что собирается жениться на ней, возможно, ее семья уцелела бы. Вполне могла уцелеть.
Катрина ступила на узкую каменную винтовую лестницу старого замка и стремительно поднялась в маленькую комнатку, которую ей выделили в мансарде.
Это была всего лишь комнатушка для слуг, но Катрине она казалась великолепной. Низкий наклонный потолок крошечной каморки создавал ощущение безопасности. Дядя предлагал ей разделить более просторную комнату этажом ниже с двумя ее младшими кузинами, но Катрина предпочла уединение и тишину. Девочкам было всего двенадцать и четырнадцать лет, и они очень любили болтать.
«Как Брайан». Воспоминания были слишком мучительны.
Катрина в несколько шагов пересекла небольшой коридор перед своей каморкой, распахнула дверь и поспешно захлопнула ее за собой, словно Джейми гнался за ней.
Она думала, что все, что однажды произошло между ними, как и ее нелепое влечение к Джейми, навсегда осталось в прошлом. Его причастность – или причастность его клана – к нападению на ее семью воздвигла между ними непреодолимую стену.
Но Катрина все еще желала его. Как бы ей ни хотелось отрицать это, ее страстный отклик на его поцелуй говорил сам за себя. Собственная слабость заставила ее устыдиться.
Все сказанное Джейми приводило ее в ярость. Но в двух случаях он явно не солгал. Он действительно вынес ее из горящего здания – она помнила то чувство безопасности и защищенности, когда он держал ее на руках. И отец ее вправду укрывал Макгрегоров.
Оглядываясь на прошлое, Катрина осознала, что из-за своей самоуверенности она пренебрегла предостережениями судьбы, в особенности в отношении Джейми Кемпбелла. Стало ясно, что отец побуждал ее принять предложение Джейми, понимая, что км может понадобиться его защита.
Могло ли все пойти иначе, если бы она прислушалась к его просьбе? Смог бы тогда Джейми защитить их?
Катрина не знала, что и думать, но одно было очевидно: ей следует крепить оборону против Джейми, чтобы выдержать следующую атаку. Может, ей и удалось отделаться от него на этот раз, но она знала, что он вернется.
Необходимо навсегда обезопасить себя от него, а это означало, что нужно ускорить поиски мужа. Сегодня же после обеда она переговорит с дядей.
«Обед!» Катрина выглянула в окно и пробормотала проклятие, увидев солнце у горизонта. Она опоздала.