Не столько из-за его решимости быть там, сколько из-за его глаз. При мысли об этом она чуть не вздохнула. Тень в его глазах отражала мрак, и Натали знала, что если бы она вынудила его покинуть кабинет доктора, то его животная часть, которая каким-то образом решила, что ей нужна защита, подтолкнула бы их обоих за линию, на которой они деликатно балансировали, уже тогда.
Это отвлекало, даже немного смущало. Даже ее бывший муж не предпринял ничего такого, чтобы попытаться вмешаться в ее экзаменацию.
Прошла только первая неделя. Первая неделя. Но, один неприятный эпизод происходил за другим.
Она понимала, что они все еще привыкаютко всему. На самом деле. Даже сейчас, спустя десять лет после того, как о Породах узнали, и они были приняты Америкой и всеми ее врагами, и союзниками, это было трудно. Теперь они были неизвестным элементом, другим видом, вроде пришельцев. Ходили слухи, много слухов, были предрассудки и чистая человеческая злоба. Это все нелегко. Но это…это было невозможно.
Когда Натали нужны были продукты, то меньше, чем через десять минут в магазине она была готова оставить свою тележку, мужчину Пород, стоящего там, и забыть о еде. Он заставлял ее гормоны скакать от возбуждения, и ее уровень неудовлетворенности повышался каждый раз, когда она пыталась игнорировать его удивительно привлекательные выходки.
— Думаю, тебе нужно больше мяса, — прошептал он у нее за спиной, делая намек голосом, когда наклонился к холодильнику и взял порция жаркого. — Это выглядит многообещающе, — мужчина поднял мясо для демонстрации, и Натали почувствовала пламя на лице, когда мясник ухмыльнулся ей из-за холодной витрины.
Она выдернула у него из рук жаркое, швырнула его в тележку и пошла дальше.
— Boo(прим. пер.:Воо с французского— медвежонок), конечно, ты не собираешься продолжать отмалчиваться, — вздохнул он позади нее. Женщина слышала смех, злой и коварный, вибрирующий в его голосе так же сильно, как и акцент. Его каджунский акцент.
Натали очень хотелось, чтобы он не называл ее Воо или Сher, или petitebébé(прим. пер.:petitebébé с французского — малышка). Он мог бы хоть раз назвать ее по имени, не так ли? Чтобы ее сердце не колотилось от волнения.
За исключением того, что несколько раз, когда он это делал, слоги соскальзывали с его языка как ласка, посылая дрожь по ее телу. И ей это чертовски нравилось.
Женщина прошла по проходу, взяла молоко и яйца, упаковку плавленого сыра, а затем наблюдала, как он взял упаковку сыра «Монтерей Джек». Ей удалось взглянуть на него через плечо.
— Я никогда не пробовал, — сказал он мягко, с намеком. — Но слышал, что это довольно вкусно.
Сабан Бруссард порочно красив. Чертовски красив, с длинными черными волосами, сверкающими изумрудно-зелеными глазами и патрицианского типа (прим. пер.: аристократичного). Он выглядел диким и опасным, и он раздражал, расстраивал и сводил Натали с ума.
Мужчина не давал ей и минуты покоя, а ДжонасУайетт, глава по связям у Пород, категорически отказался дать ей другого телохранителя.
Не то чтобы она слишком старалась для этого. Женщина сдержала вздох отвращения к себе. Она продолжала откладывать этот вопрос, боясь, что будет скучать по нему, если Сабан уйдет. Даже если он сводит ее с ума, в нем есть что-то такое, что привлекает ее. И она ненавидела это больше всего. Натали могла бы справиться с остальным, если бы была уверена, что сможет справиться с силой, которую, как она знала, он сдерживал.
Поскольку она первый учитель Пород, Джонас сказал, что считает ее ценным ресурсом и ответственностью, поэтому он дал ей лучшего телохранителя.
Мужчину Породыягуаров. Каджун, который проводил на болотах большую часть своей жизни, ягуар, который был таким же асоциальным, как и любой другой из Пород. Она даже не знала, когда он рядом.
Без шансов.
— Тебе не следует это есть, — он взял из ее рук готовый ужин, который она взяла, и положил его в морозилку. — Свежее мясо гораздо полезнее.
Ее зубы сжались сильнее, когда молодая мать хихикнула через проход, и ее ребенок застенчиво помахал Сабану. Очевидно, он был общительным. Молодая мать красиво покраснела, а улыбка девочки расширилась, когда Натали взяла ужин с полки и бросила его в тележку, прежде чем двинуться дальше.
Так не пойдет. С таким темпом она скоро на него запрыгнет, и если она это сделает, то с тем же успехом может застрелиться. Зачем ждать тех подлых солдат Совета, которые, как ей сказали, все еще прячутся в тени? Она сама обо всем позаботится.