— А вы недурно рисуете, — сказал баронет, глядя на набросок.
Жюстин забыла о легком беспокойстве, которое охватило ее в обществе сэра Томаса прошлым вечером, и улыбнулась. Она провела достаточно времени в одиночестве и была рада его видеть.
Сэр Томас сел на стул рядом с Жюстин и подозвал стюарда.
— Вы непременно должны выпить со мной бренди. Лучшее средство, чтобы успокоить желудок.
— Мой желудок не нужно успокаивать… но все равно спасибо, — торопливо отозвалась Жюстин. — Вы плохо себя чувствуете, сэр Томас? Поэтому вам нужен бренди?
— Я прекрасный моряк, — возразил он. — Надеюсь, я не выгляжу жертвой морской качки, подобно большинству наших попутчиков?
Он окинул взглядом почти пустую кают-компанию. Жюстин уверила сэра Томаса в том, что выглядит он отлично.
— Я сегодня не видел ни миссис Арбетнот, ни ее дочерей.
— Жертвы, — лаконично ответила девушка. — Я выгуливала их собаку.
— Боже правый, только не говорите, что вы любите животных!
— А вы разве нет?
Жюстин удивилась. Она не представляла, что кто-то может не любить лучших друзей человека.
— На лошадях удобно ездить. Скажу больше, я вполне горжусь своим умением держаться в седле. А с остальными животными, — он пожал плечами, — предпочитаю не связываться.
Жюстин собиралась возразить, но сэр Томас продолжил:
— Я предпочитаю проводить время с привлекательными представителями человеческой породы. — Он оскалил зубы, и Жюстин сочла более безопасным принять это за улыбку. — Вы, — добавил он, — одна из самых красивых и неординарных женщин, которых я встречал за довольно долгий период времени.
Жюстин изумленно смотрела на него. Когда прошлым вечером сэр Томас назвал ее красавицей, она пришла в восторг, но услышать от него те же слова сегодня было просто невероятно. Девушка почти поверила, что он не шутит.
Сэр Томас подвинул свой стул ближе к Жюстин.
— Вы восхитительно выглядели прошлым вечером. Я так обрадовался, когда Арбетнотам пришлось покинуть стол, ведь их могло оскорбить, что все мое внимание захватили вы.
Он улыбнулся девушке. То была опасная улыбка, и Жюстин почувствовала, что ее сердце затрепыхалось в груди, чего раньше не случалось.
— У вас изумительнейшие брови. На лице другой женщины они могли бы привлечь излишнее внимание, но вам подходят идеально. Они уравновешивают прямоту вашего носа и величину глаз насыщенно-серого цвета, как морские волны сегодня.
Жюстин не могла отвести от него взгляд.
Еще ни один мужчина с ней так не разговаривал. Девушке хотелось, чтобы он продолжал, но в то же время она боялась, что это может зайти слишком далеко.
Жюстин нервно рассмеялась.
— Глупости, сэр Томас. Тем более что на мне сейчас ужасные старые вещи — я взяла их только на случай непогоды.
— Глядя в эти необыкновенные глаза, я не замечаю ничего другого, — прошептал он.
Жюстин почувствовала, что теряет способность размышлять. Она быстро собрала мелки и альбом.
— Я… мне нужно идти… переодеться к ленчу. Я не могу явиться в обеденный зал в таком виде, — пролепетала она.
— Никто не заметит.
Сэр Томас попытался схватить девушку за руку. Но Жюстин увернулась и быстро покинула кают-компанию.
Постепенно сердце перестало так отчаянно колотиться, дыхание выровнялось.
Возвращаясь в каюту, Жюстин боролась с качкой и размышляла над собственными чувствами.
Такие ли эмоции переживала Вики, когда влюбилась в Эдварда? Или Элизабет, когда встречалась с Филиппом?
При мысли о неудачном замужестве старшей сестры Жюстин охватила паника.
В следующий раз она будет осторожнее и не позволит сэру Томасу вызвать в ней такие волнующие чувства.
Подойдя к своей каюте, девушка услышала шум. Дверь была приоткрыта, а снаружи столпились несколько стюардов, которые взволнованно восклицали и давали советы друг другу.
Изнутри доносилась свирепая смесь лая и рычания.
Маффина!
— Что происходит? — сердито спросила Жюстин.
— Мисс Мэнселл, в вашей каюте собака, и она перекрыла вход, — сказал Чэппелл. Он разгорячился до такой степени, что забыл об обязанности персонала лелеять своих пассажиров.
— Прошу прощения, — буркнула Жюстин и проскользнула мимо него в каюту.
Маффина стояла прямо за дверью: она уперлась лапами в пол, уши были торчком, острые зубы оскалены.
Собака твердо решила остановить любого, кто попытается войти в каюту.
Жюстин наклонилась и взяла ее на руки.