— Мы должны разобраться с этим, Размунд! Дело нечисто, разве способны разбойники не такое? — Лансер снова заговорил.
— Разумеется, Ваше Высочество, — вассал спустился со ступеней и приблизился к Катрине, — мы разберемся во всем, миледи. Но для начала… С вами должно быть письмо от вашего отца, лорда Догейна.
— Да, — она кивнула уверенно, но вдруг вспомнила, что все ее вещи пропали вместе с каретой… А грамоту, которая также могла подтвердить ее личность, держал при себе Бродерик. Катрина сжалась испуганно, губы задрожали, — я… Я боюсь письмо исчезло с другими моими вещами.
— Неужели? Как интересно… — саркастично проговорил Размунд.
— На что ты намекаешь? — вспылил принц.
— На то, что нет никаких оснований верить, что эта особа та, за кого себя выдает, — заявил вассал, — сами подумайте, Ваше Высочество! Кареты не растворяются в воздухе со всеми вещами и людьми.
— Зачем ей притворяться? — Катрина не знала, почему Лансер стоит на ее стороне… Но была безмерно ему благодарна.
— Затем, чтобы пробраться в замок, милорд. Она может открыть ворота врагу, когда мы будем спать. Она может подсыпать яд вам в кубок… Она многое может сделать, притворяясь леди.
Принц застыл, напрягся. Обернулся на леди Догейн. В его глазах блеснуло сомнение.
Катрина задрожала от страха. Перспектива превратиться из гостьи в осужденную заставила ее забыть обо всех приличиях и предписаниях. В такой момент не время для скромности.
— Это неправда! Вы… — она оскалилась, наверное, впервые в жизни, — вы действительно ставите под сомнение мое происхождение? Вы действительно хотите сказать, что я не леди?! Да будь здесь мой отец, мой брат или один из наших вассалов — вам не снести было б головы! Не верите мне? Так отправьте людей к лорду Догейну, и он скажет вам, кто его дочь! Отправьте гонца к моему брату, рыцарю короны, он скажет, кто его сестра! Но до тех пор извольте обращаться со мной, как с достопочтенной гостьей, а не преступницей, ведь иначе… Когда вы осознаете свою ошибку — я могу и не найти в своем сердце милосердия! Ведь вы оскорбили меня, сэр Размунд. Оскорбили, глядя мне в лицо!
Размунд побагровел от злости, уж хотел что-то выкрикнуть, как вдруг замер в нерешительности.
Нависла гнетущая тишина.
Катрина заметила, что все солдаты, все слуги, которые находились во дворе, всадники, сопровождавшие их с принцем до замка, смотрят на нее. От пристального внимания хотелось спрятаться, однако девушка знала: сейчас не время отступать и показывать слабину. Размунд только этого и ждет.
Через силу, игнорируя нарастающий страх, что неприятным тянущим чувством отзывался в груди, леди Догейн гордо выпрямилась и подняла голову. Ни у кого не должно возникнуть сомнений, что она истинная дама!
Неприятную паузу прервал принц своим громки смешком. Ухмыльнувшись, он оглянул сначала своего вассала — с издевкой, потом, с восхищением — леди Догейн.
Это вскружило ей голову, и она ликующе улыбнулась.
— Ты действительно думаешь, что девка с улицы может так говорить? — принц иронично качнул головой, — она леди, сомнений не может быть.
Принц развернулся к Катрине, подал руку. Когда она позволила его сильным пальцам сжать ее хрупкую кисть, Лансер сказал заботливо:
— Пойдемте, моя леди, не потерплю, чтобы из-за вассала моего отца вы подорвали свое здоровье на морозе.
Катрина благодарно кивнула.
Проходя с ней мимо Размунда, Лансер замедлил шаг и приказал:
— А вы пока найдите пажа, которого послали от экипажа. Быть может, оно что-то помнит. Также нам следует передать весть о случившемся лорду Догейну. И заверить, что с его дочерью все в порядке.
На словах «с его дочерью» Размунд раздраженно увел взгляд, но спорить не стал. Лишь шепнул что-то одному из сопровождавших его воинов, когда Лансер и Катрина отдалились.
Глава 3. Легенда о Хозяине Зимы
Горячая вода защипала кожу. Впрочем, мышцы быстро привыкли к ее температуре, и Катрина медленно опустилась в ванну.
Одна из служанок, молодая и пухленькая принялась расплетать ей прическу. Делала она это осторожно и с особым старанием. Леди Догейн стало даже чуточку неловко.
Дверь в банную хлопнула, послышались спешные шаги. Из-за ширмы вышла вторая служанка, постарше, худее, строже. В руках она держала корзину, накрытую белой тканью.
— Что это? — спросила Катрина, чувствуя, как приятно расслабляется тело, а ужасы этого долго дня отпускают ее.