Разработка основ двусторонней политики
Ядерное наследие
Что касается политики в отношении России, то самое важное достижение администрации Клинтона состоит в том, что была доведена до конца начатая еще Джорджем Бушем-старшим работа по превращению Украины, Казахстана и Беларуси в безъядерные государства. Советник Буша по национальной безопасности генерал Брент Скоукрофт настаивал на том, чтобы команда его патрона как можно теснее сотрудничала с командой нового президента Клинтона, чтобы избежать непоследовательности в реализации программ нераспространения ядерного оружия{77}. Практически вся основная работа была проделана еще до избрания Клинтона, но оставалось еще подписать и ратифицировать соответствующие соглашения. Тэлботт создал рабочую группу по стратегической стабильности в рамках учрежденной незадолго до того Двусторонней комиссии Гор – Черномырдин. В группе председательствовали сам Тэлботт, а со стороны России – замминистра иностранных дел Георгий Мамедов. Их взаимоотношения во многом отражали перипетии взаимоотношений Клинтона и Ельцина, правда, переменчивости и непредсказуемых поворотов в них было меньше. Личные контакты Тэлботта и Мамедова и их преданность делу во многом оживляли отношения двух стран и определяли успешность американо-российских переговоров по вопросам безопасности.
Для администрации Клинтона главную головную боль представляла не Россия, а Украина. От его команды не ускользнула реплика главы Украины, что пока его страна обладает ядерными боеголовками, США уделяют ей массу внимания. Эти боеголовки и были для Украины главным рычагом давления на Запад в период, когда она с большими трудностями пыталась стать настоящим независимым государством. После многократных попыток договориться и выкручивания рук президент Клинтон в январе 1994 года прилетел в Киев, встретился с президентом Украины Леонидом Кравчуком и вместе с ним полетел в Москву. Президент Ельцин принял их на следующий день, и все трое подписали Трехстороннее соглашение, обязавшее Украину уничтожить все размещенное на ее территории ядерное оружие. После этого украинская Рада ратифицировала Договор СНВ-1. Передача ядерных боеголовок от Украины России должна была завершиться в 1996 году. На той московской встрече оба – и Ельцин, и Кравчук – подписывали соглашение с неохотой: в конце концов, Украину вынуждали отказаться от ядерного арсенала, а Россия вынуждена была обращаться с Украиной как с независимым государством. Клинтон, наоборот, был весь в нетерпении. На нем даже был значок со словами carpe diem – «лови момент»{78}.
Администрация Клинтона также сосредоточила силы на укреплении Программы совместного уменьшения угрозы, сыгравшей ключевую роль в обеспечении безопасности российских ядерных материалов. Конгрессмены-республиканцы поднимали вопрос о том, с какой это стати США должны платить России за то, что она и так предпринимает в собственных интересах. Высказывались также подозрения, что американская финансовая поддержка позволяет русским тратить больше средств на укрепление своей военной силы. Ответ был один: действия администрации Клинтона, вне всяких сомнений, отвечают интересам США.
Так или иначе, Программа шла своим чередом, и администрация Клинтона занялась другими аспектами проблемы нераспространения. Тут главным предметом тревоги был высокообогащенный уран (ВОУ). Дэниел Поунмен, сотрудник Белого дома, специализировавшийся по ядерным проблемам, вспоминает: «Нам надо было предоставить России нечто интересное с коммерческой точки зрения, нечто, не имеющее покровительственного привкуса»{79}. Во время апрельского саммита 1993 года в Ванкувере США и Россия подписали соглашение. Высокообогащенный уран, извлеченный из российских ядерных вооружений, должен был перерабатываться в низкообогащенный уран, пригодный для использования на коммерческих электростанциях. Директор департамента нераспространения и национальной безопасности Министерства энергетики США Роуз Гёттемюллер вспоминает, что «в 1993–1994 годах в России царили нравы Дикого Запада. Ни порядков не было, ни правил. Времена были отчаянно тяжелые, и ситуация крайне переменчивая»{80}. Денег не хватало, зато было вдоволь потенциальных покупателей, готовых скупать как ядерные материалы, так и ноу-хау безработных российских ядерщиков. Чтобы не допустить этого, власти начали целенаправленно укреплять взаимоотношения между американскими и российскими научно-исследовательскими учреждениями и учеными-ядерщиками. Благодаря сотрудничеству профессионалов постепенно сформировалась группа заинтересованных лиц как из правительства, так и из частного сектора, чья совместная работа в течение двух следующих десятилетий скрепляла и поддерживала связи двух стран в ядерной области[14].