Когда разрушается семья, первыми обычно начинают лгать родители. Порой развод вызревает несколько лет и его симптомы не могут укрыться от ребенка. Родители же стараются скрыть горькую правду, которая, по их мнению, разрушит светлый мир детства. В критический момент разрыва большинство родителей, не вдаваясь в объяснения, обманывают детей, чтобы тем легче было пережить сложившиеся обстоятельства.
Джудит С. Валерстайн и Джоан Берлин Келли, в течение 5 лет наблюдавшие влияние распада семьи на детей (обследованию подверглись 60 семей и 131 ребенок), выяснили, что 45 детей младшего возраста не получили приемлемого объяснения ситуации развода и каких-либо сведений относительно их будущего. Иными словами, однажды утром они, проснувшись, обнаруживали, что одного из родителей больше нет. Родители, как правило, настолько озабочены собственными проблемами, что не в состоянии учитывать интересы детей. Менее 10% детей получили хоть какую-то поддержку от взрослых друзей семьи и менее 5% — от духовных и официальных лиц[99].
Марджори (одна из моих студенток), которой ныне 20 лет, рассказала мне о произошедшем 10 лет назад распаде ее семьи. «Однажды за ужином мама объявила, что папа уехал в длительную командировку. Это прозвучало довольно необычно, потому что его работа не была связана с разъездами. Мы в течение нескольких недель пытались расспрашивать о нем, но мама каждый раз очень сердилась. И мы перестали задавать вопросы. Мы с братом больше не упоминали об отце, даже в разговорах между собой, как будто за этим скрывалась какая-то ужасная тайна. С тех пор я не видела отца более трех лет».
Вслед за разводом наступает болезненный этап, когда вся жизнь ребенка претерпевает серьезные изменения. С уходом одного из родителей меняется все то, что расценивалось с позиций семьи: дом, школа, друзья. В это время нравственное развитие ребенка нарушается и его поведение порой деградирует. Появляется ложь и мелкое воровство.
Для некоторых детей ложь, а точнее — фантазирование, становится способом защиты. Валерстайн и Келли отмечают, что девочки очень часто предаются фантазиям, в которых ушедший отец окружает их вниманием. Например, четырехлетняя Венди утверждала, что все время проводит с отцом (на самом деле все было не так). Якобы, имея собственный дом, он, однако, жил с нею и они спали в одной постели[100].
Поведение родителей во многом обусловливает поведение детей. Поэтому дети, пережившие развод, очень страдают от неизбежно сопутствующих этому лжи и полуправды. Хотя для иных случившееся служит уроком честности. Валерстайн и Келли приводят слова одной четырнадцатилетней девочки: «Мои мама и папа вели себя нечестно. Раньше и я лгала, но вдруг перестала. Не знаю почему, но в прошлом году я перестала лгать. Я решила не быть похожей на них и говорить только правду»[101].
Родители не в силах оградить детей от травмы развода, но они могут смягчить ее, адекватно построив общение как до развода, так и во время его и после. Дети должны знать, что происходит. Подслащенная полуправда или отсутствие вообще каких-либо объяснений порождает у них гораздо большую тревогу. Родители должны учитывать, что на этом критическом этапе проблема доверия стоит особенно остро. Хотя едва ли стоит посвящать детей во все детали конфликта, им следует объяснить происходящее и что их ждет в дальнейшем. Дети должны быть уверены, что их не отвергают, несмотря на происходящие перемены.
Во многих разведенных семьях по прошествии нескольких месяцев устанавливается довольно четкий ритм взаимоотношений. Как практикующий адвокат, я могу судить, что проблема пребывания ребенка то с одним, то с другим родителем сильно затрудняет Формирование правдивости. При наиболее благоприятных условиях родители сохраняют равные права на воспитание ребенка и, таким образом, его семейная жизнь делится надвое. Ныне распространилась не очень, на мой взгляд, оправданная тенденция, при которой ребенок буквально половину недели проводит с одним из родителей, а вторую — с другим. В результате он разрывается между двумя домами[102].
99
Wallerstein J. S., Kelly J. B. Surviving the Breakup. N. Y.: Basic Books. 1980. P. 33, 34.
102
Меня тревожит распространение практики совместной опеки. В некоторых штатах она навязывается судом вопреки желанию одного из родителей. Факты показывают негативное влияние этой практики на детей. Я обсуждаю это в моей книге: The Equality Trap. N. Y.: Simon and Schuster, 1988.