– И Бурбоны поверили ему?
– По правде? Сомневаюсь.
Некоторое время спутники шагали молча. Затем Себастьян произнес:
– Вы же понимаете, что дому Бурбонов можно предположительно приписать целых два мотива для убийства Дамиона Пельтана?
– Два?
– Первый – с целью расколоть делегацию из Парижа, тем самым поставив крест на возможности любого мирного соглашения, по которому Наполеон Бонапарт остался бы императором Франции.
– Этому миру не бывать, хоть со смертью Пельтана, хоть без.
– Скорее всего. Но зачем испытывать судьбу?
Лашапель фыркнул:
– Абсурдно даже предполагать, будто французская королевская семья может опуститься до убийства.
– Ради возвращения трона? Что такое еще одна человеческая жизнь, когда уже погибли миллионы?
Челюсть француза напряглась.
– А какой же, по-вашему, второй, с позволения сказать, мотив?
– Месть.
– Серьезно? За что?
– Отца Дамиона Пельтана привезли в Тампль лечить тяжелобольного дофина. Однако мальчик все равно умер. Теоретически в его смерти можно обвинять и врача.
– Нужно быть в высшей степени жестоким и беспощадным, чтобы убить невинного молодого человека, лишь бы отомстить его отцу.
– Не просто убить, а еще и вырезать ему сердце.
Они остановились на краю площади, и Себастьян повернулся лицом к французу. Но тот молча перевел взгляд на овальный сквер в центре площади, где в снегу смеялись и резвились дети.
– Какова вероятность того, что в тюрьме все же произошла подмена? И что сын Людовика XVI и Марии-Антуанетты остался жив?
Амброз Лашапель отрицательно покачал головой:
– Нет никакого пропавшего дофина. Я рассказал вам эту историю, чтобы объяснить интерес графа Прованского и Марии-Терезы к доктору Пельтану. Однако лично у меня нет ни малейших сомнений, что сын Людовика XVI и Марии-Антуанетты давно скончался. Восемнадцать лет назад он умер в тюрьме и был похоронен в общей могиле на кладбище Святой Маргариты. Поверьте, сударь, если вы ищете убийцу Дамиона Пельтана, нет никакой нужды углубляться в события, случившиеся с другими людьми в темном и далеком прошлом. Предостаточно мотивов можно найти, исходя из жизни, которую вел он сам.
– Вот как? Например?
– Вам, полагаю, известно о разногласиях внутри парижской делегации?
– Известно.
– Вы никогда не задумывались, почему Дамион Пельтан согласился отправиться в Лондон в качестве личного врача Вондрея? Поговаривают, будто ради прекрасных глаз.
– Ради прекрасных глаз? – повторил Себастьян вопросительно.
– М-м-м. Дочь Вондрея, мадам Мадлен Кеснель, весьма хороша собой.
– Она беременна. От погибшего супруга.
– Беременна, да. Но некоторые женщины особенно привлекательны, когда носят ребенка. И она, как вы уже отметили, вдова.
– На что вы намекаете? Что Пельтан был убит соперником за нежные чувства мадам Кеснель?
– Вы считаете, будто Дамиону Пельтану вырезали сердце, поскольку его отец когда-то делал вскрытие мертвого дофина. Мне же представляется более вероятным, что молодой человек пал жертвой «дел сердечных».
Себастьян всмотрелся в удлиненное, изящное лицо Лашапеля. В порах кожи еще виднелись слабые следы ночных румян.
– Почему я должен вам верить?
Француз пожал плечами, словно доверие к его словам было ему в высшей степени безразлично, равно как и недоверие.
– Копните в этом направлении. Полагаю, вы удивитесь тому, что обнаружите.
А затем повернулся и пошел прочь, вертя сложенным зонтиком и тихонько насвистывая какой-то знакомый мотивчик. Себастьяну потребовалось несколько секунд, чтобы узнать мелодию.
Это была «Марсельеза».
ГЛАВА 29
Митт Пебблз сметал тающий снег с тротуара перед «Гербом Гиффорда», когда Себастьян подошел к нему.
– Опять вы, – погрозил пальцем коридорный. – Теперь-то я знаю, что вы за птица. И знаю, зачем вы тогда меня выспрашивали.
– Вот как? И кто же вам рассказал?
– Да никто! – вскинув голову, Пебблз постучал себя по лбу. – Самолично скумекал, вона как.
– Впечатляюще. – Себастьян поднял глаза на симметричный фасад гостиницы.
– Если вам надобен Армон Вондрей, то его нету. Ушел с остальными двумя ни свет ни заря. Раньше обеда вряд ли возвернется.
– А его дочь, мадам Кеснель?
– Ну, она-то туточки, как же. – Митт мотнул головой, указывая за здание. – На заднем дворе у нас частный садик, калитка возле конюшни. В садике барышню обычно и можно сыскать. Я такой любительницы до прогулок еще не встречал, никакая непогода ей не помеха.