- Тогда сам рассказывай, - с некоторой обидой на Льера (словно это он был виноват в том, что она лживыми ласками пыталась выбить из него признание) сказала Селин. – Не заставляй меня вести так… как я себя только что вела!
- Судя по всему, так ты себя вела достаточно часто? – голос Льера звучал глухо и враждебно. -Вон как хорошо у тебя все отрепетировано. – Как же Селин стало обидно за такие слова. Можно подумать у нее был тогда выход. Но даже в тех страшных обстоятельствах, Селин всеми возможными способами старалась избегать близости, пытаясь обойтись легкими поцелуями.
- Ты думаешь, это все происходило от хорошей жизни? – тихо спросила она. – Думаешь, я бесилась с жиру, не зная, чем еще развлечься и какие острые ощущения еще испытать? – Льер жестко взглянул ей в глаза.
- Может, это даже очень хорошо, если ты все забудешь. Эта мысль мне нравиться все больше и больше. – После этих слов он развернулся и ушел.
- Вот и поговорили, - убитым голосом тихо прошептала Селин.
Кн. 2 Ч. 1 Гл. 30
Глава 30
Вечером, после занятий, неожиданно прозвучал сигнал общего сбора. Взволнованные курсанты неслись в спортивный зал, поскольку в вечернее время суток именно там проходили общие сборы. К своему удивлению, в зале они обнаружили все руководство Академии в полном составе, присутствовал здесь и Артур Дэрк, но что больше всего поразило курсантов – все руководство было в военной форме и при всех регалиях, не нужно было быть гением семи пядей во лбу, чтобы понять, что это все явно неспроста. Когда все отряды построились вперед вышел Артур Дэрк, хотя по логике вещей это должен был быть ректор, вот и открылась еще одна маленькая тайна и стало понятно кто в Академии самый главный. Эта мысль скользнула по сознанию Селин и сразу исчезла, еще ее поразила форма, количество наград и звание Дэрка, а потом Селин поразили и его слова.
- Руководство Академии считает, что мы не можем остаться в стороне от того, что происходит, - начал Дэрк. – Решено сформировать особый отряд. Цели и задачи отряда будут известно только его членам. Как вы понимаете шанс остаться живыми будет очень мал, поэтому в отряд набираются только добровольцы. Если такие есть – прошу сделать шаг вперед. – И Селин шагнула. Шагнула сразу без малейшего раздумья или колебания, следом за ней шагнули многие, очень многие и Керт, и Марти, и Брег, и Катэр. И вдруг что-то произошло. Селин показалось, что все вокруг застыли, как изваяния, кроме нее и Льера.
- Встань немедленно в строй, - прорычал он страшным голосом, и глаза его снова стали черными.
- Нет, - коротко ответила Селин.
- Ты же можешь погибнуть! – голос Льера был полон и гнева, и ярости, и страха.
- Ну и пусть, - твердо сказала Селин, презрительно искривив губы. – Пусть лучше я погибу спасая этот мир, чем для того, чтобы удовлетворить похоть какого-то придурка, - почти выплюнула она ему в лицо. Мгновение и все снова стали двигаться, но Селин уже ничему не удивлялась. Разговор с Льером занял секунд, она оглянулась и увидела его стоящим в строю (честно говоря, она думала, что и он захочет пойти вместе с ней в отряд добровольцев, ну нет, так нет). Когда всех отпустили, Льер подошел к Селин и очень долго и очень внимательно смотрел на нее, не произнося ни слова. Она тоже молчала, а о чем с ним говорить? Пусть проваливает в свой мир… если он такой трусливый ублюдок.
- Нам надо поговорить, - наконец, выдавил он.
- Говори, - Селин дернула плечом.
- Не здесь…
- Именно здесь, - резко перебила его Селин. - Никуда, ни в какие тихие и безлюдные места я с тобой не пойду. Хочешь говорить – говори, а нет – так проваливай! - Льер взглянул ей в глаза, понял, что переубедить ее не сможет, тогда он недовольно осмотрелся, выбирая место, одновременно находящееся у всех на виду, и в тоже время чтобы никто не смог их услышать.
- Селин, - неуверенно начал он. – Ты спрашивала о третьем варианте…
- А ты отказался его назвать! – Льер кивнул.
- Он мне не нравится, страшно не нравится, но я тебе о нем расскажу. – Селин хотела ехидно спросить, мол, с чего вдруг такая честь, но интуиция заставила ее молчать и просто слушать. – Пентаграмма практически готова, а это значит, что если я ввяжусь в этот конфликт и истрачу свои силы настолько, что меня выбросит из этого мира, то пентаграмма останется неиспользованной. И если, например, ты встанешь в ее центре и назовешь мое имя, то тебя перенесет в мой Мир…