И вот тогда Леэль почувствовала, как рвется ее связь с родными, она почувствовала, что совершенно одна в этом мире. Она прислушалась к своим ощущениям, ожидая, что сейчас нахлынет страх, но вместо этого пришло ощущение свободы. Она одна и может поступать так, как захочет, потому что расплату за свои ошибки будет нести только она. В этот момент ей подали наряд, в котором она должна быть представлена принцу. Платье было выполнено в цветах ее мира и было очень красивым, вот только одна пуговичка у ворота была оторвана и воротник у горловины был испачкан кровью. Леэль оторопело смотрела на этот наряд и тут до нее дошло, что в этом самом платье была та предыдущая девушка, что выдавала себя за нее. Леэль хотела отбросить платье в сторону, но прислужницы ей этого не позволили. Когда ткань коснулась кожи, Леэль содрогнулась от отвращения, но ничего не могла сделать. Ей уложили волосы, на голову накинули покрывало и она (едва переставляя ноги), была вынуждена идти в тронный зал, где должна была состояться церемония представления.
Глашатай прокричал ее имя со всеми соответствующими титулами, створки высоких дверей медленно распахнулись, и Леэль оказалась в огромном зале. Ее слегка подтолкнули в спину, и она сделала первый шаг. Сквозь полупрозрачное покрывало она видела множество зрителей, с жадностью рассматривающих ее, словно животное (она зябко повела плечами, поскольку от этого зрелища у нее в животе словно образовался кусок льда). Леэль посмотрела вперед. На возвышении стоял трон, на котором, сидел мужчина, смотревший на нее с ленивым любопытством.
Леэль ужаснулась. Оставленный зрителями проход казался нескончаемым, поскольку зал был огромен. Ей надо проползти все это расстояние? Но осмыслить свой ужас она не успела.
Дэвэр сделал жест рукой, и служанки сорвали с головы Леэль покрывало. Она тихо охнула и едва удержалась от желания закрыть лицо руками. Покрывало давало иллюзорную защиту, закрывая ее ото всех. Теперь же она ощутила себя так, как будто с нее сорвали не покрывало, а всю одежду. Леэль затравлено оглядела гостей, не представляя, как она сможет ползти под их взглядами. Время шло. Она не двигалась.
- Почему ты стоишь?! – проявил нетерпение принц.
- Я… я не буду ползти, - тихо сказала Леэль, но даже этот, едва слышный ответ, долетел до Дэвэра.
- Как это не будешь ползти? – искренне изумился он.
- Я не буду ползти, - еще раз прошептала Леэль и замерла неподвижно. В эту минуту ей было все равно, что будет дальше. В ней говорила не гордость, не упрямство, а банальный стыд. Но этот стыд оказался в эту минуту сильнее страха, что она испытывала перед Дэвэром. Повисло гнетущее молчание. Леэль смотрела прямо перед собой, и не видела лица Дэвэра, а особенно его глаз, которые наливались безудержным гневом. Леэль не понимала, что своим, совершенно детским отказом ползти, она выставила Дэвэра полным дураком. Робкая, юная девушка отказалась подчиняться ему на глазах у всех. Такое не забудется никогда.
- Если ты не подчинишься, - едва сдерживая бешенство, процедил он, - то будешь стоять там, пока не упадешь…
- Хорошо! - радостно крикнула Леэль. Она замерла, стараясь вспомнить то ощущение в пещере, когда она застыла, словно камень. «Пусть так все и закончится, - без всякого страха думала она, - меня никто не разбудит, и я умру. Умру, и больше не будет ни этого ужаса, ни этого унижения…», - Дэвэру ужасно не понравилась ни эта радость в голосе, ни блеснувшие счастьем глаза Леэль. Он увидел, что она начала впадать в транс, и мгновенно все понял.
- Стой! – грозно крикнул он, сбивая ее сосредоточенность. Леэль испуганно замерла. Он внимательно посмотрел на нее и вдруг все понял. Леэль – всего лишь глупенькая молоденькая девушка, до конца не понимающая кто перед ней. Не понимающая и не осознающая его силы, его могущества, его власти. А еще он понял, что ощущение позора для нее просто невыносимо, и тогда он улыбнулся, вернее оскалился страшной жестокой улыбкой и сказал довольным голосом:
- Если ты сейчас, сию минуту не подчинишься, то тебя волоком потащат к трону. За руки, за волосы, за ноги. Ты этого хочешь? – Леэль задрожала от ужаса, явственно представив картину, как ее будут волочь, тащить за волосы, как задерется платье. Спасения не было. Выхода не было, отчаяние заставило ее кричать в лицо Дэвэра все, что приходило ей в голову.