В ту же секунду в воздухе раздался резкий хлопок паруса, заскрипели снасти. Налетевший порыв ветра швырнул легкое судно на каменную стенку мола. Голова незнакомца вынырнула на поверхность, в вытаращенных глазах появилось выражение безумия; молотя руками по воде, он пытался спастись из ловушки. Но в это мгновение черный корпус бота навис над ним и с отвратительным скрежещущим «хрр!» расплющил о деревянную обшивку. От этого удара содрогнулся причал. И прервался отчаянный крик.
– Че-ерт! – помертвевшими губами едва слышно простонал Том.
ГЛАВА 30
– Совершенно ясно, твои расспросы заставили кого-то страшно занервничать, – проворчал Пол Гибсон, откидываясь на спинку стула.
– Куда яснее, – криво усмехнувшись, подтвердил Себастьян. – Вопрос в том, кого именно?
Вдвоем они сидели в одной из кофеен на Молл, широкой аллее, ограничивающей с севера Сент-Джеймсский парк. Туман, подобно холодному влажному покрывалу, снова накрыл город, словно говоря его обитателям, что погожие летние деньки, когда улицы купались в благодатном солнечном сиянии, закончились.
Его собеседник задумался, глаза его не отрываясь следили за парком, поднимавшимся над чашкой.
– Ты уверен, что убийство в порту, совершенное сегодня утром, имеет отношение к предыдущим трагедиям? Портовые доки всегда являлись опасной зоной.
– Когда это портовый хулиган, пусть даже ставший убийцей, стал запихивать в рот своей жертвы какую-то чертову мандрагору, вместо того чтобы ограбить убитого? Он не тронул ни часов лейтенанта, ни его кошелька.
– Тут ты прав. Но способ совершения убийства резко отличен от других. Тело жертвы не было обескровлено, все внутренние органы остались невредимы.
Себастьян, словно внезапно о чем-то вспомнив, подался к собеседнику и спросил:
– Ты говорил с врачом, делавшим вскрытие тела лейтенанта Беллами?
Удовлетворение мелькнуло в глазах Гибсона.
– Я так и думал, что тебе это будет интересно.
– Ну и?..
– Хирург, выполнявший эту процедуру, не обнаружил ничего, кроме ножевого ранения. Ну и корня мандрагоры во рту убитого, конечно.
Себастьян нахмурился.
– Возможно, у убийцы просто не хватило времени. На остальные жертвы – Торнтона, Кармайкла, Стентона – была устроена засада, после нападения их сначала куда-то увезли и лишь потом убили. Возможно, Адриан Беллами пытался оказать сопротивление нападавшему и тому ничего не оставалось, как прикончить его. Поскольку доки – место довольно людное, убийца не имел времени на манипуляции с телом жертвы. Он успел только сунуть ему в рот мандрагору и скрыться.
Заслышав звуки мерного военного шага, Себастьян оглянулся. Сквозь стекло большого окна кофейни видно было, как отряд завербованных во флот новобранцев марширует по мостовой, направляясь к порту и морской жизни во флоте его величества. Их строй плотно окружали вербовщики, не давая никому скрыться, запястья новобранцев были скованы наручниками, словно у преступников. Возраст их колебался от пятнадцати до пятидесяти лет, но лицо каждого одинаково выражало неприкрытый страх.
– Бедолаги, – пробормотал Гибсон, следуя взглядом за удалявшимся отрядом. – Когда вижу такую картину, не могу не вспомнить строчку из гимна «Правь, Британия». Ну, ты знаешь, о какой я говорю: «Никогда, никогда, никогда англичане не будут рабами».
Себастьян хмыкнул и поперхнулся глотком кофе. Когда Гибсон вновь заговорил, лицо его приняло сосредоточенное выражение.
– То стихотворение Джона Донна, о котором ты мне говорил… Герой его посвятил свою жизнь путешествиям. Может быть, последняя жертва, лейтенант Беллами, и будет разгадкой происшедшего.
Себастьян покачал головой.
– Этот парень практически жил на корабле с тех пор, как стал взрослым. Какого рода контакты могли связывать его с остальными жертвами? Нет, думаю, ответ надо искать во взаимоотношениях их отцов. А может быть, матерей.
– Неверность женщины?
– Или женщин.
Гибсон задумался, медленно водя пальцем по краю чашки. Затем продолжил:
– Говоришь, что и преподобный Торнтон, и сэр Хамфри Кармайкл, и капитан Беллами бывали в Индии. А был ли там лорд Стентон?
– Пока не знаю. Но мне очевидно, что все они о чем-то умалчивают. И по крайней мере один из них готов пойти на убийство ради того, чтобы я не доискался правды.
– Каким чудовищем нужно быть, чтобы ради сокрытия тайны подвергнуть собственного сына такой ужасной опасности?