Себастьян бегом поднялся по ступенькам крыльца, с бьющимся сердцем остановился, ожидая ответа на стук дверного молоточка. Он был почти уверен, что молодая вдова откажется принять его. Но, представившись горничной под тем же именем, что и в прошлый раз, — мистер Саймон Тейлор, — через несколько минут был приглашен в гостиную. Миссис Беллами согласилась принять его.
Молодая женщина расположилась полулежа на кушетке и упорно смотрела в окно на залитое сияющим светом пространство реки, текущей мимо дома. При появлении Себастьяна она торопливо достала из-под манжетки платья платок с траурной каймой и поднесла к глазам. Платок был насквозь мокрым от слез.
— Прошу простить меня за то, что вторгаюсь к вам в такой момент. — Себастьян склонился над рукой хозяйки дома. — И прошу, примите мои соболезнования в вашей горестной утрате.
Перед выходом из дому он не успел позаботиться о гриме, но женщина, казалось, не обратила внимания на то, что внешность мистера Тейлора несколько изменилась. Она кивнула, сделала над собой усилие в попытке произнести какие-то слова, но, не издав ни звука, жестом указала на ближайший стул.
Затем сумела справиться с собой и проговорила:
— Пожалушта, садитесь мистер Тейлор. Чем могу быть полезна вам?
Себастьян заколебался. Судя по заметке в утренней газете, причиной падения капитана в реку сочли легкий апоплексический удар, неожиданно случившийся с ним во время прогулки. На взгляд Себастьяна, это было совершенно невероятно. Но как можно задать женщине, только что ставшей вдовой, вопрос о том, не совершил ли ее муж самоубийства?
И он неуверенно произнес:
— Не могли бы вы рассказать мне о последнем плавании вашего мужа на судне «Гармония»?
Вопрос словно и не удивил миссис Беллами. Стараясь заговорить, она поднесла сжатую ладонь ко рту, костяшки пальцев побелели от напряжения, а Себастьян, наблюдая за этим, спросил себя, насколько капитан мог быть откровенен с женой.
— Оно не оставляло мыслей моего мужа, это плавание. Никогда, — вымученным голосом ответила она. — Он переживал не только из-за потери корабля, но и из-за мятежа команды, и из-за тех злосчастных дней, что пассажиры и офицеры провели на борту без глотка воды и без куска пищи. Он никогда не мог выбросить из головы пережитую тогда трагедию.
— Конечно, оное плавание погубило карьеру капитана, — добавил Себастьян.
— Да. Но я часто думала, что оно причинило мужу еще большее горе. Его стали мучить ужасные сны. Ему случалось проснуться с таким криком, будто он увидел себя в аду, он выкрикивал имя того мальчика.
— Какого мальчика?
— Гедеона, кают-юнги на «Гармонии». — Она минуту колебалась, потом покачала головой. — Его фамилию я если и знала, то забыла. Мальчик скончался как раз перед тем, как их спасли.
— А о другом молодом человеке, который тоже погиб, ваш муж никогда не вспоминал? Его звали Дэвид Джарвис.
— Иногда вспоминал, но и вполовину не так часто. Мне кажется, что Гедеон напоминал мужу его собственного сына, Адриана. Они были примерно одного возраста. Я часто думала, что в смерти этого юноши муж винит себя.
— Отчего так?
Женщина словно бы смутилась.
— Потому что не сумел уберечь его, наверное.
Ее дрожащая рука принялась машинально разглаживать складки траурного платья.
— Особенно плохо стало ему в последние месяцы. Смерть этого юноши словно витала над мужем. — Она опять призадумалась, затем тихо договорила: — Он даже начал пить больше, чем прежде.
— Он был сильно пьян прошлым вечером?
Женщина кивнула, губы ее плотно сжались. Себастьян видел, как она резко отвернулась и опять уставилась в окно, на реку. Ему пришло в голову, что, возможно, смерть капитана Беллами и вправду последовала из-за естественных причин. Он мог нечаянно оступиться и свалиться в реку, а будучи слишком пьян, не сумел выбраться на сушу. Но Себастьяну как-то в это не верилось.
— Что вы станете теперь делать? — спросил он участливо. — Вернетесь в Бразилию?
Она грустно покачала головой.
— Отец отрекся от меня, когда я вышла за Беллами и последовала за ним в Англию. Кроме того, моя дочь Франческа не знает другого дома.
— Как ваша девочка перенесла эту ужасную трагедию?
— Очень плохо. — Вдова тяжело вздохнула. — Сначала Адриан, потом отец. Для ребенка это слишком тяжело.
Вставая, Себастьян достал визитную карточку и положил на край стола.
— Если я смогу чем-нибудь быть полезным для вас, буду рад оказать помощь. Прошу, не стесняйтесь обратиться ко мне, если вам что-либо понадобится.
Имя, указанное на карточке, не соответствовало тому, под которым его знали в этом доме, но сейчас не время объяснять детали.
— Не трудитесь провожать меня, я найду выход, — пробормотал Себастьян и вышел. Оглянувшись, он увидел, что женщина снова смотрит за окно на текущую реку.
У калитки виконт взглянул на обвитую траурным крепом дверь. Стекло в одном из окон третьего этажа — наверное, это была комната Франчески — блеснуло, он поднял глаза и увидел бледное детское личико, прижавшееся к стеклу. Затем оно исчезло.
ГЛАВА 40
Себастьян сидел в кабинете, просматривая рекомендации очередного круга претендентов на должность камердинера, когда в дверь осторожно постучал Морей.
— К вам молодая леди. Вы принимаете?
Себастьян удивленно поднял глаза:
— Молодая леди?
— Да, ваша милость.
Для любой дамы из общества посетить дом молодого холостяка было серьезным нарушением правил этикета. Себастьян быстро встал.
— Пригласите ее немедленно.
В комнату плавной походкой вошла высокая молодая женщина, лицо которой было закрыто густой вуалью. Дождавшись, когда дворецкий оставил их одних, она подняла ее, и Себастьян встретил устремленный на него взгляд строгих глаз. Его посетительницей оказалась мисс Геро Джарвис.
— Однако! — вырвалось у Себастьяна, прежде чем он успел остановить себя.
Тень улыбки мелькнула на лице гостьи.
— Как вы гостеприимны! — бросила она холодно, стягивая с рук тонкие перчатки. — Уверяю, лорд Девлин, принять решение явиться сюда мне было так же странно, как вам видеть меня у себя. Но, взвесив все за и против, я предпочла этот путь как наиболее простой. Никто из наших общих знакомых не поверит слуху о том, что мне случилось навестить ваш дом. Даже если такой слух и возникнет. Горничная ожидает меня в вестибюле.
Себастьян кивнул и указал гостье на ближайшее кресло:
— Прошу, садитесь.
— Благодарю, я ненадолго.
Развязав ленточки ридикюля, она вынула из него несколько сложенных вместе листков бумаги. По тому, как потрепаны их края, можно было понять, что их часто перечитывали.
— Что это? — осторожно спросил он.
Она протянула ему листки.
— Письмо, написанное моим братом Дэвидом и отправленное из Кейптауна. «Гармонии» пришлось постоять некоторое время в этом порту по поводу небольшого ремонта, и Дэвид передал письмо офицеру одного фрегата, отплывшего ранее их. Взгляните сами, — нетерпеливо велела она, так как Себастьян стоял не двигаясь.
Взяв у нее листки, виконт развернул их.
«Дорогая моя сестра», — прочел он, замолчал и поднял на гостью глаза:
— Почему вы даете это мне?
Неожиданно она выхватила письмо из его пальцев.
— Ничего я вам не даю. Подумала, будет лучше, если вы уверитесь в том, что письмо, о котором пойдет речь, на самом деле существует. А дать я намерена вам это.
Она достала из ридикюля другой лист бумаги. В этот раз Себастьян не замедлил взять его из рук гостьи и развернул.
Перед его глазами предстал список чьих-то имен, почерк, которым они были переписаны, сильно отличался от того, который он видел только что. Этот список, как он решил, принадлежал перу мисс Геро. Он бросил непонимающий взгляд на гостью, затем перевел глаза на бумагу. Некоторые из имен — лорд Стентон, сэр Хамфри Кармайкл, преподобный Торнтон с супругой — были ему уже знакомы. Но некоторые он видел в первый раз.