А может быть, все было куда проще: «сталинские определения» справедливой войны — для своего населения, благовидные предлоги и объяснения — для внешнего мира?
Так или иначе, очевидно, что пропагандистский аппарат СССР в 1938–1941 гг. также работал на идеологическое оформление войны, причем войны всеобщей и агрессивной.
Глава VIII
Кто первым разгадал замысел Сталина
Ни в Москве, ни в Берлине никто не воспринимал Рузвельта всерьез.
Замысел Сталина был сорван внезапным немецким ударом 22 июня 1941 г. Случайно ли это произошло? Или кто-то сумел разгадать сталинский замысел и противопоставить ему свой план? И если да, то кто же?
Принято считать, что первым замысел Сталина разгадал Троцкий (еще в 1936–1938 гг.). В. Суворов цитирует его высказывания, относящиеся к 1936, 1938 и 1939 годам (Суворов В. Ледокол. С. 23).
Но, если Троцкий и разгадал замысел Сталина, то чем он мог ему помешать? Это мог сделать только человек, наделенный той или иной государственной властью, причем в одной из великих держав того времени. И такой человек нашелся; но чтобы понять, как и когда он разгадал замысел Сталина, надо вернуться в поздние 1930-е годы.
Так, известно, что осенью 1938 г. СССР предлагал помощь Чехословакии в ее борьбе против угрозы германского завоевания. Советские историки пишут об этом и обвиняют буржуазных правителей Чехословакии в предательстве своей страны из-за нежелания сотрудничать с СССР, но «забывают» добавить, что Сталин публично заявил: если советские войска войдут в Чехословакию (и в отделявшую СССР как от Чехословакии, так и от Германии Польшу), то они оттуда уже не выйдут. Перепуганные чехи и поляки отказались от сталинской «помощи», не желая «менять шило на мыло» и вместо гитлеровской оккупации попадать под сталинскую (Авторханов А. Империя Кремля. Вильнюс, 1990. С. 115).
В том, что Сталин не собирался выводить из Польши и Чехословакии войска, если бы ему удалось их туда ввести, нет ничего удивительного. Странно другое — зачем он на весь мир об этом объявил? Не объявил бы — глядишь, поляки и чехи и согласились бы, а там можно было бы без лишнего шума прибрать их к рукам. Но нет, Сталин сделал так, что чехи отказались от его «помощи» и были оккупированы Гитлером. Зачем?
Кроме того, вопреки расхожему мнению, в самые критические дни Мюнхенского кризиса СССР, который до того клялся и божился оказать Чехословакии помощь, вдруг замолчал. Чехословацкий посол добивался встреч, советские лидеры от нее уклонялись, даже нарком иностранных дел Литвинов сказался больным. И только в ночь со 2 на 3 октября 1938 г., через 2,5 суток после того, как Чехословакия приняла в Мюнхене требования Гитлера, СССР заявил: зря вы сдались, надо было держаться, мы бы вам помогли (Суворов В. Святое дело. С. 88–90)! В народе это называется — после драки кулаками махать.
Так вот, в свете концепции В. Суворова поведение Сталина понятно: рано еще было останавливать Гитлера, надо было дать ему захватить всю Европу, чтобы потом было от кого ее «освобождать».
Но интересно, что посредником в чехословацком кризисе 1938 г. пытался выступить Рузвельт, хотевший удержать Гитлера от дальнейших захватов. 26 сентября 1938 г. Рузвельт в личном послании призвал Гитлера «воздержаться от ультиматумов» и решить спорные вопросы на общеевропейской мирной конференции (Уткин А.И. Дипломатия Франклина Рузвельта. Свердловск, 1990. С. 74). В дальнейшем Рузвельт выступал (в конце августа 1939 г.) с попытками посредничества между Германией и Польшей, написав соответствующие письма Гитлеру, президенту Польши и итальянскому королю (Там же. С. 77). Рузвельт пытался и позже помирить Германию с Англией и Францией (Там же. С. 96–100), в личном послании от 26 мая 1940 г. пытался отговорить Муссолини выступать на стороне Гитлера (Уткин. С. 108) и т. д.
Спрашивается, какое дело Рузвельту до войны в Европе, особенно (в 1938–1939 гг.) — в Восточной? Известно, что германо-польскую войну 1939 г. никто не считал началом войны мировой, даже после того, как Британия и Франция объявили Гитлеру войну; те же США 5 сентября 1939 г. заявили о своем нейтралитете в германо-польской войне (Суворов В. День-М. М., 2002. С. 186–187). Тем более никто не думал о мировой войне в мюнхенские дни. И вообще, всем известно, что американское общественное мнение в 19 381 939 гг. придерживалось того мнения, что политика изоляционизма — самая правильная, и лишь с 1940 г. стало склоняться к тому, что и Америке надо вступить в войну (да и то американцев к этому шагу в значительной мере «подтолкнули» державы «Оси», сами на них напавшие). Чего же Рузвельт в 1938–1939 годах так всполошился?