В. С. Немчинов. “А почему я не должен ее иметь?”
И. И. Презент. “Я говорю не в упрек, а в похвалу тому, что вы имеете свою точку зрения, хотя в упрек тому, что вы имеете именно такую точку зрения”. (Смех.)
И вот, что мне пришло в голову. Сын еврейского народа Исай Презент. Сын русского народа Трофим Лысенко. Один беспартийный, другой — член ВКП(б), оба боролись за светлое будущее в СССР. Жаль, что после убийства Сталина к власти пришли те, кому судьба России/СССР была безразлична.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
"У дураков две беды — дороги и Россия!"
В заключение я хочу сказать буквально несколько слов. В своей предыдущей книге я уже писал, что Лысенко не участвовал в гноблении Вавилова. Поэтому здесь данный вопрос не рассматривался. Итак, в моей книге проведен науковедческий анализ вопроса, кто был прав: Лысенко или формальные генетики. Совершенно неожиданно оказалось, что Лысенко был прав почти на 100 %. Оказалось, что Лысенко в отличие от мнения нынешнего просвещенного либерального научного бомонда действительно выдающийся ученый.
В свое время Лысенко обосновал следующие положения.
1. Не существует прямой связи между геном и признаком, очень важны посттрансляционные модификации белков. В настоящее время данный взгляд Лысенко блестяще подтвердился. Оказалось, что гены — не неделимые частички, что нет связи ген — сложный признак на уровне многоклеточных организмов. Нет эгоистических генов, по Докинсу. Неверно то, что имеется прямое соотношение ген-признак. Нет соответствия последовательность нуклеотидов — белок. Гены в большинстве случаев напрямую с признаками не связаны. Сам по себе ген (в смысле совокупность экзонов) без участия всего генома не может быть реализован. Никаких единичных генов, кодирующих наследуемые напрямую сложные фенотипические (внешне детектируемые) признаки на уровне целостного организма и доступных для генетического изучения во времена Моргана тоже нет и не было. А у большинства белков нет функции по прямому кодированию внешних признаков, которые могли бы быть распознаны во времена Лысенко.
Если ген — это закодированный белок, то почти все белки есть во всех клетках, только уровень их синтеза очень разнится в зависимости от блокирования наследственного аппарата. Но они все равно синтезируются в малых или очень малых количествах. В других клетках таких белков больше. Нет никаких эгоистических генов. Никто не знает, как проявляется и формируется внешний признак. Даже наследование группы крови не является исключением. Там задействованы тысячи генов.
Таким образом, гипотеза о генах, кодирующих признаки, есть типичная оказавшаяся неверной научная модель. Как теплород или флогистон. Она была полезна, но она не была стопроцентной и критиковать Лысенко, который придерживался другой гипотезы, было не правильно, а тем более начинать административные атаки. По-сути, морганисты подменили понятие признак на понятие ген. То есть идет расщепление признаков, а не генов, блоков генов, а не единичных последовательностей нуклеотидов.
2. Нет изолированного от организма и стабильного наследственного вещества. Поэтому некоторые приобретенные признаки могут передаваться по наследству. Формальные генетики отрицали возможность наследования приобретенных признаков. Изучение современной литературы показало, что имеются сотни примеров такой передачи. Более это привело меня к мысли, что мутации происходят гораздо чаще, чем об этом пишут молекулярные биологи. Причем стабильность фенотипа определяется не стабильностью генотипа, а огромной буферной ёмкостью генома и специальными механизмами, выработанными в процессе эволюции и направленными на борьбу с мутациями;
3. Особого наследственного вещества нет, ДНК несет лишь часть наследственной информации, существует надгенетическая наследственность, взаимодействия геномов родителей могут дать новые признаки без всяких мутаций;
Основным в данной книге является популярное по форме, но научное по содержанию сопоставление взглядов Лысенко и его противников. Внимательно прочитав большое количество оригинальных научных статей, тогдашних и нынешних, относящихся к теме книги, я сделал следующие выводы.
А. Лысенко не нападал, а защищался. Лысенко не начал атаку первым. Во всех трех случаях, когда состоялись дискуссии по вопросам генетики инициаторами атаки было формальные генетики. "Сессия же ВАСХНИЛ 1948 года была собрана как ответ на яростные попытки вавиловщины уничтожить лысенковское направление в биологии.