Любой серьезный человек, даже если он — игрок по натуре, всё равно имеет черты мизантропа. И любой юморист уходит от них.
6.8. Доведение до абсурда как метод жизни
Юмор — это поиск выхода там, где для мизантропа лежбище.
Надо не бояться юмора, просто лучше в нём знать некоторые законы, основной из которых — это не шутить над другими, что может быть даже юмористами расценено как издевательство. Поистине от шутки до издевательства — один шаг и пройти его можно за одно мгновение.
Мизантроп иногда тоже хочет быть юмористом, но когда это у него не получается, он становится в лучшем случае сатириком, издевателем, в худшем случае — садистом.
Черты убийцы мизантропа есть в каждом, но не каждый понимает, что бороться с ним можно довольно просто, находясь постоянно в поиске лучшего варианта или выбирая не тупик и жертву.
Злых шуток не бывает. Бывает юмор мизантропа.
Как стать мизантропом, знает каждый. Как в него не превратиться, — знает далеко не каждый, а не хочет знать — каждый второй, потому что когда он узнаёт, что для этого нужно делать, у него пропадает всякая охота что-то предпринять.
Мизантроп — это абсурд логики Природы, чтобы мы не забывались и, поглядывая в зеркало, всегда сравнивали себя с ним, при этом делая вывод о том, близки ли мы к нему или еще, слава Богу, далеки.
Надо лучше знать мизантропа, чтобы понимать, в какой стороне лежит противоположное направление.
Этим приёмом пользуется человек, когда собирается озадачить другого, если он, этот другой, не дошёл в своём понимании до некоторых истин, ставших к этому времени понятными первому.
Абсурд — это понятие, в котором зафиксирована потеря смысла или же изменение его на противоположный, или же сравнение смыслов разных уровней. Успешно им пользуются не со всяким человеком.
Приведение к абсурду — это необычный прием формальной логики, проводимый для того, чтобы путь, по которому идёт человек, общество или развиваются события, стал понятен как тупиковый.
Абсурдно то, что как бы не имеет аналогов в природе в понимании человека, который оценивает абсурдность.
Тот, кто оценивает состояние как абсурдное, может нарваться на полное неприятие своего взгляда, если он не разберётся, кто перед ним, и по ошибке ни предложит своё видение проблемы как абсурдной такому человеку, для которого она покажется естественной или, хуже того, логичной. И тогда может возникнуть обратная ситуация, когда в логический тупик попадет не зверь, а охотник.
Абсурд является инструментом юмора. Но не более. Не надо переоценивать значение для юмора абсурда, так как настоящий юморист всегда имеет в запасе несколько тупиковых вариантов.
Абсолютный абсурд как смысл жизни характерен только для мизантропа, потому что только человеконенавистник может по-настоящему жить сам в тупике и желать всем остальным этого же.
Вопрос об абсурде на уровне Жизненного Потока не стоит. Жизнь для него хороша в любой форме, даже в тупиковой, если только один тупик сменяется другим непрерывным образом. Значительно опаснее для Потока в этих тупиках деградация, которая может, если не сменится на прогресс, низвести качество форм жизни до её начала.
Каждый человек выбирает, кем ему быть в жизни, но выбор быть мизантропом и жить абсурдом иногда надоедает. Не надоедает жить юмористу.
Почти всегда абсурдность появляется там, где смешиваются элементы разных уровней смысловой иерархии или разной степени обобщения.
Легче всего привести к абсурду логику понимания человека, для которого понятия сужены, но и легче от этого восстановить его против себя.
6.9. Духовны ли юмор и смех?
Лёд нудной и пустой на события повседневности делает своё черноё дело, когда детская непосредственность и любознательность вдруг постепенно уступают место мизантропическим чертам брезгливости или унынию.
Уныние — это грех, — гласят Духовные Учения.
Но если уже упущен момент и перед нами тот, от которого уже отказались и свои, и чужие, воспитатели и врачи, философы и поэты? Неужели же ничего нельзя сделать, чтобы прекратить течение болезни под условным названием «агрессивная депрессия» — человеконенавистничество?
Если говорить о природе смеха, то следует признать, что любая реакция человека, по крайней мере, двуполярна, если не больше. Одно и то же действие может вызвать у одного человека одобрение, у другого порицание, а у третьего равнодушие.