— Ух ты, — я покачал головой. По спине пробежал холодок.
Я схватил ее за руку.
— Фрэнни, скажи мне. Как они будут меня проверять?
Она посмотрела мне в глаза.
— Ладно, — прошептала она. — Это итоговая проверка. Сначала, они бросят тебя в старый каменный карьер и будут держать под водой.
— К-как долго? — я заикнулся.
— Минимум 20 минут, — ответила она. — Но это еще не все, Мэтт. Один парень из средней школы переедет тебя своим внедорожником. Потом они сбросят тебя со Скалы Прыгунов. Ну, знаешь, та каменная скала с видом на город?
У меня отвисла челюсть. Я чувствовал, как кровь стучит в висках.
— Так вот она какая — итоговая проверка? — прохрипел я. — Утопление. Переезд внедорожником. И падение со скалы?
Фрэнни кивнула.
— Большинство ребят запросто проходят проверку.
— Но я не могу! — воскликнул я. — Не могу пройти проверку. Я живой!
Она пошла к школе. Я поспешил ее догнать.
— Фрэнни, — позвал я. — Что же мне делать? Как пережить проверку?
Она повернулась ко мне. Ее глаза были полны грусти.
— Я не знаю, — ответила она. — Но надеюсь, ты что-нибудь придумаешь. Удачи, Мэтт.
Я пробрался обратно в свою комнату. У меня в тумбочке была припрятана пара пачек чипсов. Я слопал их на ужин.
Я не стал включать свет, на случай если кто-нибудь меня искал. Я залез в кровать, но не мог уснуть.
Мой мозг кипел. Я практически мог слышать как он мечется в моей голове, выдавая всякие бредовые мысли.
Должен быть способ пережить проверку. Если только она не включает в себя утопление, переезд машиной и полет со скалы.
Я весь вспотел. Я вскочил с кровати в панике. Было два часа утра. Я знал, что не смогу уснуть этой ночью. Но я был слишком напуган, чтобы нормально соображать.
Я ходил из стороны в сторону по моей крошечной комнате. Наконец, я увидел резиновую руку, которую использовал на вечеринке. Эта рука спасла меня от беды, хотя бы ненадолго.
Может быть… может быть…
У меня созрел план.
Что если мне отвлечь их? Что если я использую мой жуткий макияж и прочие жуткие штуки? Что если в этот раз я все сделаю как надо?
Может у меня получится стать похожим на зомби на столько, что они и думать забудут про эту проверку.
Таков был мой план.
План, несомненно, отчаянный. Но что еще я мог сделать?
Я принялся за работу. Я хотел стать кем-то ужасным, не-мертвым созданием.
Я порвал джинсы и футболку. Нарисовал глубокую кровоточащую рану на груди.
Я взглянул в зеркало. Рана выглядела такой настоящей, аж желудок к горлу подскочил.
Я натянул те забавные каверзные туфли, которые папа купил мне на Хэллоуин в костюмерном магазине. Эти туфли были обрезаны спереди. В них казалось, что у меня отрезаны пальцы.
Я сел перед зеркалом с моим набором для грима и бутафорской кожей. Я работал медленно и аккуратно. Это была лучшая работа из всех когда-либо проделанных мною.
Разлагающиеся куски кожи отваливались с моих щек и подбородка. Я сделал пустую глазницу, глубокую черную дыру на том месте, где должен быть мой глаз. Я нарисовал глубокую рану на горле. Я добавил кровавых пятен на волосы.
Все выглядело хорошо, но я еще не закончил. Я превратил одну руку в кровавый обрубок. Потом спрятал другую руку под футболкой.
Впечатляюще, подумал я.
Я посмотрел на себя в зеркало.
— Отвратительно, — пробормотал я. — Мерзко и отвратительно.
Я превратил себя в самого зомбийного зомби в истории зомби.
Но хватит ли этого, чтобы впечатлить настоящих зомби в моей школе?
Хватит ли этого, чтобы спасти мою жизнь?
Скоро я это узнаю. Было уже утро. Я открыл дверь. Они все ждали меня за пределами моей комнаты.
Пошатываясь, я вышел к ним. Мое сердце колотилось.
Получилось ли у меня их одурачить?
Я поплелся в коридор. Захрипел, как зомби. Я уставился на них своим здоровым глазом.
Там было не меньше полусотни ребят, столпившихся в узком коридоре. Все они пришли посмотреть, как я буду проходить важную проверку.
Они отступили, как только я, пошатываясь, вышел из своей комнаты.
Все молчали. Никто не издавал ни звука.
Они были удивлены? Впечатлены? Мой план работал?
Я держал окровавленный обрубок перед собой и шел, как зомби. Некоторые уставились на открытую рану на моей груди. Другие — на разлагающееся одноглазовое лицо.
Тишина.
Почему все молчали?
Я осознал, что не дышал. Ожидание было слишком тяжелым. На кону была моя жизнь.