Но приспособиться к жизни парень старался не только с помощью спорта. Он начал заигрывать с опасностью и экспериментировать с наркотиками, особенно кокаином, который, как он заметил, помогал успокоиться и сосредоточиться. Он всегда находился в движении. У него было столько романов, что он едва справлялся. Из-за всего этого на учебу оставалось мало времени, и он начал приходить на экзамены совершенно неподготовленным и пытаться как-то это скрыть. К сожалению, вскоре он обнаружил, что в вузе этот номер проходит далеко не всегда.
Где-то в глубине души Макс понимал, что сам притягивает неприятности. Однажды, выходя из дома, буднично сказал маме: «Знаешь, я как ходячая бомба с часовым механизмом».
Женщина решила, что он шутит, и рассмеялась: «Хотя бы не холостой патрон». Семья давно научилась обращать самоуничижительные реплики Макса в шутку. Это была не черствость: они просто не знали, что еще можно сделать.
То, что произошло дальше, могло принять разные формы. Или вообще не произойти. В мире есть много взрослых максов, которым удалось избежать ловушки: они живут бурной жизнью, в круговороте сильных эмоций, а часто и больших достижений, с неизменным ощущением, что ходят по лезвию.
Макс, к счастью, не оступился. Он мог оставить учебу, подсесть на наркотики или алкоголь, совершить какой-нибудь опасный поступок. Но проблемой стал рестлинг. Пытаясь вогнать себя в правильный вес, он нарушил все меры предосторожности. Его нашли в той самой подвальной комнате, впавшим в кому из-за сильного обезвоживания. Во время госпитализации семейный врач оказался достаточно внимательным, чтобы увидеть в этом случае признак серьезных психологических проблем.
Тестирование показало, что, кроме высокого IQ, у Макса много проблем, в том числе серьезные признаки синдрома дефицита внимания. Кроме того, проективные тесты выявили крайне низкую самооценку, повторяющиеся депрессивные темы и образы. Внутренняя жизнь молодого человека оказалась резкой противоположностью его жизнерадостному облику: как выразился психолог, «полной хаоса и порывов в подогретом отчаянием тумане депрессии».
В кабинете психолога мать Макса расплакалась.
— Ты ни в чем не виновата, — мягко произнес молодой человек.
Отец покашлял, как бы защищаясь.
— И ты тоже не виноват, пап.
— Вообще никто не виноват, — прервала их психолог и начала объяснять Максу и его родителям, с чем они жили долгие годы.
— Но раз все дело в дефиците внимания, — спросила мама, — почему мы не поняли этого раньше? Я чувствую себя такой виноватой.
— Этот диагноз часто упускают, особенно у умных детей.
Для Макса все вставало на свои места и обретало смысл. То, что он и так о себе знал — давно, смутно, интуитивно, — наконец-то получило имя.
— Даже само название сильно помогает, — признался юноша.
— Да уж, это лучше, чем называть тебя Безумным Максом, — сказал папа. — По-моему, нам всем надо подумать над своим поведением.
— Главное, что теперь можно принять меры и скорректировать ситуацию, — резюмировала психолог. — Это будет нелегко, но жизнь станет намного лучше.
В истории с Максом я хотел бы выделить несколько аспектов. Прежде всего, он родился и вырос в относительно стабильной семье. Важно развеять любые представления, что в СДВ кто-то виноват. Недостаточное внимание со стороны родителей может усугубить ситуацию, но не вызвать ее. Причины этого заболевания точно не известны. Как уже говорилось выше, веские доказательства говорят в пользу генетики; плохое воспитание, несомненно, ни при чем.
Своевременной постановке диагноза помешал высокий интеллект Макса. Когда ребенок явно умен и получает хорошие оценки, возможность СДВ часто даже не рассматривается. Это ошибка. СДВ болеют многие очень умные и одаренные дети. Если не поставить в таких случаях диагноз, их таланты и творческие способности могут уйти на интересные проказы, а в школе они не будут демонстрировать максимум.
Следствием этого пункта можно назвать то, что диагноз СДВ не стоит воспринимать как смертный приговор. После всех тестирований и бесед с психиатром многие родители выходят из кабинета с мыслью, что впервые услышанная аббревиатура СДВ — это такой деликатный способ назвать их ребенка глупым. Частым, хотя и скрытым элементом эмоциональных последствий СДВ оказывается чувство собственной ущербности и отсталости. Родителям и учителям крайне важно убедить ребенка в обратном. Конечно, такой диагноз никого не обрадует, но и отчаиваться тоже не нужно. Если детям с СДВ помогать, они смогут опереться на свои эмоциональные и интеллектуальные ресурсы.