Она замолчала, и ее всю передернуло.
— В Грэндже много чего случается, — сказала она. — Всякие странности. Люди приезжают туда в надежде, что им станет лучше… а лучше им не становится… им становится хуже.
Она говорила, а Бобби сознавал, что он соприкоснулся с незнакомым ему порочным миром. Им овладел ужас сродни тому, в котором так давно жила Мойра Николсон.
— Вы говорите, ваш муж хочет жениться на миссис Бассингтон-ффренч? — резко сказал он.
Мойра кивнула.
— Он по ней с ума сходит.
— А она?
— Я не знаю, — тихо ответила Мойра. — Никак не могу решить. С виду она как будто любит мужа и сынишку, спокойна и удовлетворена жизнью. Она кажется такой бесхитростной. Но иной раз я почти готова поверить, что она вовсе не так бесхитростна, как кажется. Иной раз я даже думаю, что, может быть, она совсем не та, какой нам всем представляется… может быть, она играет некую роль, и играет ее хорошо… Но, право, это, наверно, глупости… все мое дурацкое воображение… Когда живешь в таком месте, как Грэндж, в голове все путается, и тебе начинает казаться невесть что.
— А что вы скажете о его брате Роджере? — спросил Бобби.
— Я мало что о нем знаю. По-моему, он милый, но из тех людей, кого ничего не стоит провести. Я знаю, Джаспер вводит его в заблуждение. Джаспер исподволь ему внушает, чтобы он убедил мистера Бассингтон-ффренча отправиться в Грэндж. А тот наверняка думает, будто это его собственная идея. — Она вдруг наклонилась вперед и ухватила Бобби за рукав. — Не дайте мистеру Бассингтон-ффренчу лечь в Грэндж, — взмолилась она. — Как только он там окажется, случится что-нибудь ужасное. Наверняка случится.
Бобби молчал, переваривая поразивший его рассказ.
— Как давно вы замужем за Николсоном? — наконец спросил он.
— Год с небольшим… — Она вздрогнула.
— Вы никогда не думали о том, чтобы уйти от него?
— Да разве я могу? Мне некуда идти. У меня нет денег. Что бы я рассказала тому, кто вздумал бы меня приютить? Фантастическую историю, что мой муж хотел меня убить? Кто бы мне поверил?
— Вот я вам верю, — сказал Бобби и снова умолк, обдумывая, как действовать дальше. Потом заговорил снова.
— Послушайте, — без обиняков начал он, — я хочу спросить вас напрямик. Вы знали человека по имени Алан Карстейрс?
Он увидел, что она покраснела.
— Почему вы меня об этом спрашиваете?
— Потому что мне очень важно это знать. Я полагаю, что вы знали Алана Карстейрса и даже подарили ему свою фотографию.
Она опустила глаза, не сказав ни слова. Потом подняла голову и посмотрела ему прямо в лицо.
— Да, вы совершенно правы, — призналась она.
— Вы были знакомы с ним еще до замужества?
— Да.
— А после, когда вы были уже замужем, он не приезжал, чтобы с вами увидеться?
— Да, однажды, — чуть поколебавшись, ответила она.
— Примерно месяц назад, верно?
— Да. По-моему, это было примерно месяц назад.
— Он знал, что вы тут живете?
— Не знаю, откуда он узнал… я ему не говорила. С тех пор, как я вышла замуж, я даже ни разу ему не написала.
— Но он разузнал, где вы, и приехал, чтобы с вами увидеться. Ваш муж об этом знает?
— Нет.
— По-вашему, не знает. Но мог и узнать?
— Наверное, но он ни разу ничего не сказал.
— Вы беседовали с Карстейрсом о муже? Говорили ему о ваших страхах, о том, что боитесь за свою жизнь?
Она покачала головой.
— Тогда я еще не начала его подозревать.
— Но вы были несчастливы?
— Да.
— И сказали об этом Карстейрсу?
— Нет. Я старалась и виду не подать, что мой брак оказался неудачным.
— Но он все равно мог догадаться, — мягко сказал Бобби.
— Наверно, мог, — еле слышно согласилась она.
— Вы не думаете… не знаю, как бы это лучше выразить… но вы не думаете, что он что-нибудь знал о вашем муже… что он подозревал, например, что эта лечебница не совсем то, чем кажется?
Стараясь найти ответ, она нахмурила брови.
— Вполне возможно, — сказала она наконец. — Он задал мне несколько довольно своеобразных вопросов… но… нет. Не думаю, чтоб он мог действительно что-то об этом знать.
Бобби опять умолк, потом продолжил расспросы.
— Как вы думаете, ваш муж ревнивый?
— Да, очень. — Она была удивлена вопросом.
— И вас бы стал ревновать?
— Вы хотите сказать, несмотря на то, что не любит меня? Да, стал бы. Я же его собственность, понимаете? Он странный человек… очень странный.
Она вздрогнула.
Потом вдруг спросила:
— А вы с полицией каким-нибудь образом не связаны?
— Я? О нет!