— Разве комиссар не говорил вам ничего по поводу татуировок?
— Он сказал, мы можем наколоть их, если знаем, как это делать.
— О чем ты явно понятия не имеешь. В одиннадцатом отряде есть человек, один из ваших, как же его зовут… рядовой Куу? Говорят, что он хорошо с этим справляется.
— Куу гакнутый на всю голову. Я не мог к нему обратиться.
— И потому сделал все сам?
— М-м…
Дорден продезинфицировал рану и осмотрел солдата. Танитцы все были с татуировками. Рисунки по большей части представляли собой ритуальные или семейные символы. Это была часть культуры Танит. У Дордена самого имелась татуировка. А вот из добровольцев-вергхастцев татуировки были только у бригадиров и выходцев из трущоб, набивавших метки своих братств и кланов. Теперь же почти все они хотели обзавестись татуировкой по примеру танитцев.
Негласно считалось, что если у человека нет такого знака, он еще не Призрак.
Это была уже семнадцатая воспалившаяся самодельная татуировка, которую обрабатывал Дорден. Надо будет поговорить с Гаунтом.
Снаружи прогремел выстрел. Рядовой Гутс вбежал обратно в госпиталь.
— Док! Док!
Группа танитских Призраков появилась со стороны купеческого квартала, неся на самодельных носилках рядового Лейра. Рядом с раненым бежал Гол Колеа.
Раздались крики; отдыхавшие у фонтана бойцы схватились за оружие. Дорден спокойно проложил себе путь через толпу и велел опустить носилки на землю, чтобы осмотреть раненого.
— Что случилось? — спросил он Колеа, изучая лазерный ожог на бедре Лейра. Это была не единственная рана. Мужчина был избит, покрыт порезами и ссадинами и почти терял сознание. Но он не умрет.
— Мы потеряли полковника, — просто ответил Колеа.
Дорден оцепенел, снизу вверх глядя на здоровенного вергхастца. Все разом смолкли.
— Вы — что?
— Корбек повел нас: меня, Йеля и Лейра, — по подземелью под зданием гильдии. Мы держались довольно хорошо, но врагов оказалось слишком много. Я выбрался сюда с Лейром, но полковник Корбек с парнишкой… Инфарди схватили их. Живыми. Пока мы отстреливались, пробиваясь наружу, Лейр видел, как ублюдки утащили обоих куда-то.
Солдаты загалдели.
— Мне пришлось забрать Лейра, ему нужна ваша помощь. Я иду обратно за Корбеком. Корбеком и Йелем. Мне нужны добровольцы.
— Ты знаешь, где они? — недоверчиво спросил рядовой Домор.
— Ублюдки тащили их на север. В верхнюю часть Старого Города, к Цитадели. Там инфарди все еще удерживают позиции. Уверен, они собираются допросить их. Значит, какое-то время они еще будут живы.
Дорден покачал головой. Он сомневался в затее вергхастца и в том, что пленные еще живы. Но кто его поймет, этот Хаос. Его последователи непредсказуемы.
— Добровольцы! — рявкнул Колеа. Вокруг поднялись руки. Колеа выбрал восьмерых и повернулся, чтобы отправиться прочь.
— Постой! — сказал Дорден. Он подошел и осмотрел раны на лице и груди Колеа. — Жить будешь. Пошли…
— Вы идете с нами?
Корбека любили многие, но со старым доктором у полковника были особые отношения. Дорден кивнул. Он повернулся к рядовому Раффлану, вокс-оператору:
— Сообщи комиссару. Скажи, что мы собираемся сделать и куда идем. Пусть пришлет сюда медика, чтобы госпиталь продолжал работу, и офицера для руководства.
Дорден собрал необходимые инструменты и медикаменты и поспешил за солдатами, уже покидавшими площадь.
— Ты отстаешь от графика, Гаунт, — вырвался из динамика вокса отрывистый голос. Артикуляция трехмерного голографического изображения лорда-генерала Льюго не синхронизировалась со звуком. Льюго говорил через вокс-передатчик на имперской базе командования в городе Ансипаре, в шестистах сорока километрах к юго-западу от Доктринополя, и атмосферные помехи вызывали перебои в голосовой связи.
— Знаю, сэр. Но со всем уважением, мы вошли в Святой Город на четыре дня раньше, чем предусматривала ваша стратегия перед нападением.
Гаунт и другие офицеры, присутствовавшие в полутемном отсеке командной машины, ждали, пока звук догонит изображение. Астропаты в своих коконах что-то неразборчиво бормотали и мычали. Голограмма дернулась и исказилась, и затем Льюго заговорил вновь:
— Да, верно. Я уже одобрил работу, проделанную пардусскими силами полковника Фурста, что позволила вам проникнуть внутрь.
— Пардусцы проделали отличную работу, — легко согласился Гаунт. — Но сам полковник скажет вам, что инфарди не слишком сопротивлялись вторжению. Они не хотели встречаться с механизированными силами и отступили в Доктринополь, где плотность застройки дает им преимущество. Сейчас гвардейцы ведут городские бои, отвоевывая улицу за улицей, и это процесс непредсказуемый.