— В твоем мире с демонами принято заключать сделки! Я согласен, только подай мне этого некроманта на блюдечке, — в глазах Буушгана вспыхнули и погасли красные огоньки.
Я вздрогнула. Во снах все зыбко. Все время забываю, что имею дело со сверхъестественным существом, опасным и непредсказуемым. Трудно об этом помнить, глядя на тролля, вальяжно развалившегося в кресле у камина. Прежнее тело уже трансформировано до неузнаваемости. Это крепкий мужчина, привлекательный, горбоносый, с глубоко посаженными темными глазами и длинным узким лицом. Темные волосы заплетены в косички и намазаны чем-то вроде серой глины. Одежда из хорошо выделанной кожи и амулеты на шнурках по всей груди: крошечные выбеленные косточки, несколько странных клыкастых черепков (кажется, какой-то мелкой нечисти), знакомые мне (бр-р-ррр) маковые коробочки и прочая сушеная дрянь. Жаль, что я так мало знаю о культуре троллей, если таковая имеется.
— Пешки в игре, как ты уже успел, наверное, заметить, имеют свои преимущества, — сказала я, немного успокоившись, не стоит мне сейчас враждовать с демоном в открытую, пусть выболтает побольше.
—А короли – свои, — немедленно отозвался тролль, оскалился и недобро протянул. — Ничего, я подожду. Ирэм – хороший маг, очень хороший, по слухам. Кто знает, вдруг у него действительно получится вызволить тебя из плена истощения. Тогда все будет намного проще. Мы с Кэльрэдином пока заодно, а у него есть отличный план, как выманить мышку из норки. На мышек охотятся хищные совы. Сове нужно лишь подождать, пока мышка не пискнет.
… Ирэм смотрел на реку. Решение принято. Даше оно не понравится. Что ж, он делает это ради нее тоже, и, что самое главное, ему не нужно будет притворяться.
Даша вышла из-за дерева, уже одетая. Дриада с любопытством наблюдала за ней с ветки дуба. Ирэм шутливо погрозил ей пальцем и лесная нимфа, изобразив испуг, скрылась среди листвы.
— Идем, — сказал Ирэм, взяв Дашу за руку.
Девушка послушно двинулась за магом. Спуск в долину занял бы много времени, но мелюзины соорудили нечто вроде желоба, по которому вниз с обрыва скользили узкие долбленки.
— Не бойся.
Даша с опаской приблизилась к желобу и села за спину к магу. Ирэм нажал на рычаг, затворки, удерживающие лодочку на месте, раскрылись, и долбленка заскользила по смазанным жиром полозьям. Даша бросила что-то сквозь зубы на своем языке и судорожно обхватила мага за талию. На Ирэме не было Полоза, и он мог хорошо чувствовать теплые ладошки на своем животе. Желоб изгибался над купинами сосен – мелюзины всегда строили не только практично, но и себе на радость. Уже стемнело, осеннее солнце подчинялось космическому порядку. Где-то впереди блестело в свете луны гладкое море с отражениями звезд. Долина, стремительно приближаясь, светилась нежно-фиолетовыми крапинками, так цвели орхидеи мелюзин. Лодочка последний раз проскрипела днищем в пологой петле, снижая скорость, и остановилась. Наверх ее поднимут эари – духи ветра способны делать предметы невесомыми, и хотя бытовая магия – не та область, к которой они регулярно и охотно прибегают, здесь это плата за право проживания на Грозовом острове, вдали от людей.
Даша и Ирэм вылезли из долбленки, и маг подал девушке руку, предлагая так же молча и безропотно последовать за ним. Даша в восторге замерла на вершине холма, куда доставило их страшноватое спусковое сооружение. Маг задержал взгляд на губах девушки. Скажи же что-нибудь! Освободи магию, не бойся. Ничего страшного не случится. Если поединку суждено быть, он все равно свершится. Пусть лучше сейчас, когда ты рядом, когда еще есть надежда. Но Даша молчала. Маг едва заметно покачал головой. Как же она себя контролирует! Любой другой на ее месте уже давно не выдержал бы. Что ж, ночь молода, и впереди еще много искушений.
Они прошли под сводами дубов, оплетенных пахучими лианами, под шатрами из любовно уложенных на опоры гроздей разноцветной глицинии, вышли к рукотворному прудику у самого начала плантации. Полуобнаженные лананы, наводящие красоту у прудика, с цветами в волосах, возбужденные в предвкушении нереста, с плеском попрыгали в воду, Даша сжала руку мага. Тот повел ее вокруг пруда, вдоль скользкого глиняного бережка, за которым над покрытой ряской водой цвели ночные орхидеи. Ни эльфы, ни хуми не различали их запаха, но мелюзины делали из цветов вытяжку для необычных эссенций-афродизиаков. Орхидеи цвели круглый год, однако их цветы умирали на пятый день. Поэтому мелюзины собирали их в ночное время, под влажным воздушным куполом, созданным эари. Они и сейчас скользили между рядами, стоя в узких лодочках.