— Госпожа, позвольте.
Немолодая мелюзина, «поработавшая» с моим лицом, рассматривала меня с большим удовлетворением. В руках у нее был очередной поднос с баночками. Еще притирания? Нет, скорее то, что можно назвать декоративной косметикой: нечто блестящее в крошечных флаконах и плоских сосудах из серебра и глины. Мне подкрасили брови, подвели губы сладкой кораллово-розовой помадкой с запахом малины. Мелюзина провела пальцем по моим векам, сказала:
— Это наш старинный рецепт: пыльца особых цветов, на глазах она почти незаметна, но оживляет уставший взгляд, а крошечные частички ор-пудара придадут блеск и не позволят недоброму пожеланию свершиться. Девичья красота часто привлекает нежелательное внимание.
О, об этом мне можете не рассказывать, сколько раз от приставаний отбивалась.
— Ор-пудар, — сказала я. — Это дорого.
Я была в курсе того, как мои друзья добывали для меня золотой порошок, чтобы вызволить из морока. Сердце неприятно кольнуло: Ирэм был готов пойти за ор-пударом к нечисти, эх…
— Вы особая гостья, — с улыбкой сказала мелюзина. — Королева передала приглашение: перед праздником вас просят прибыть в королевские покои, король хочет с вами познакомиться.
— Очень мило с его стороны, — смущенно пробормотала я.
— Платье! — громко провозгласила Лау, входя в грот в сопровождении двух юных мелюзин, которые несли в руках одежду для бала.
Одна из девушек приложила к себе наряд, кокетливо покачала бедрами, подмигивая мне (мол, то, что надо, да?) но замерла под суровым взглядом мелюзины, красящей мне ресницы пахнущей воском черной пастой.
— О, нет! — простонала я. — Только не это!
— Не нравится?! — Лау вытаращила глаза.
— Очень нравится! Просто великолепно! Разрез до самого «не хочу» и соответствующее декольте. Я весь вечер буду тянуть его вверх-вниз, не зная, что прикрыть в первую очередь!
— Хотя бы примерьте, — с некоторым упреком сказала пожилая мелюзина. — Это чистый шелк и вересковая нить.
— Хорошо, — со вздохом согласилась я. — Иголку можно? Подол подошью.
— Ты слишком скромна, — заключила Лау, поняв, наконец, что я шучу. — Ничего, у нас это обычно проходит после пары танцев с мелизандами.
— Верю, — мрачно сказала я, припоминая красавчика у плантации орхидей и поднимая руки, чтобы девушки надели на меня платье цвета мальвы.
— Что делать с волосами? — деловито поинтересовалась Лау у немолодой мелюзины.
А что с волосами? Я ими вполне довольна. Они прекрасны: струятся, блестят и пахнут. И, кажется, цвет стал немного ярче.
— Только розовый жемчуг, — тоном, не терпящим возражений, произнесла та. — В волосы и в ушки. И одну капельку на шейку.
Лау задумалась и кивнула. После всех манипуляций обе мелюзины встали передо мной и хором протянули:
— Красота!
Я взглянула в зеркало и в этот раз полностью с ними согласилась.
… У входа в «спа» меня встретила нетерпеливо пританцовывающая Лим.
— Ой, мило! — щебетнула она и потянула меня за руку, прочь от растерявшихся от такой прыти мелюзин-косметологов.
— Я здесь уже все знаю, — махнула Лим рукой, когда я выразила некоторые опасения по поводу нашего маршрута. — Вот поворот, и мы в большом зале. Как тебе?
Да, картина впечатляющая. Это была пещера невиданных размеров, уходящая в глубину на несколько сот метров. Часть ее была заполнена морской водой, к воде спускалась выложенная мрамором лестница, потолок терялся где-то над головой.
— Бальный зал, — ткнула вдаль Лим.
Мы стояли на балконе, выбитом прямо в граните над суетой и нескончаемым движением, в прозрачной глубине прямо под нами мягко покачивались светящиеся морские растения и плавали плоские разноцветные рыбы. Группа мелюзин трудилась над украшением лестницы гирляндами орхидей, в бухточке шныряли туда-сюда узкие лодки. Я немного перегнулась через бортик балкона и посмотрела в сторону зала, там выставлялись столы под скатертями цвета морской волны, начищались светильники и развешивались магические огоньки. Потянуло чем-то вкусным, в животе у меня забулькало.
На Лим было струящееся голубое платье, оно удивительно шло к ее глазам. Заметно округлившийся животик только подчеркивал грацию юной мелюзины. Только я открыла рот, чтобы выдать искренний комплимент, Лим опять нетерпеливо махнула рукой и выпалила:
— Ниш! Представляешь?!
— Что? — испугалась я. — Нахамил?