С рождением Адама у Творца появляется собеседник, и первое, что Он делает, — это дает Адаму свободно, самому изобрести свою речь: «И сказал Господь Бог: нехорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственно ему. Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных и привел (их) к человеку, чтоб видеть, как он назовет их , и чтобы как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей.
И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым» (Быт. 2, 19–20). Похоже, что способность к языкотворчеству (к глоттогонии) была заложена в человека изначально (генетически), но язык как таковой человек изобретал сам, а для этого нужен был разум, то есть хоть какая-то способность к моторике, к мышлению и к социальности, которые предвосхищали языкотворчество.
Так что, в отличие от Гамана, пастор Гердер не погрешил против Библии, заявив: «Уже как животное человек обладает языком… Предоставьте человеку полную свободу ощущений. Пусть он видит, и осязает, и чувствует сразу все существа, чьи речи слышит ухо. О, небо! Какая это широкая аудитория для изучения понятий и языка!.. Я спрашиваю вас, была ли мысль о том, что „именно разум, давший человеку власть над природой, явился отцом живого языка, который он перенял у звучащих существ, превратив их звуки в отличительные приметы“, была ли эта прозаическая мысль, спрашиваю я, когда-либо облечена в более благородную и прекрасную форму, чем в словах, сказанных в истинно восточном духе: „Господь Бог привел всех животных полевых и всех птиц небесных к человеку, чтобы видеть, как он наречет их, и чтобы как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей“. Можно ли было в духе восточной поэзии яснее, чем в этих словах, выразить мысль. Что человек сам себе создал язык, сотворил его из звуков живой природы, превращенных в приметы, осознанные его могучим разумом!.. Если бы язык был сотворен ангелом или небесным духом, то все строение языка являлось бы отпечатком образа мышления этого духа… Но разве мы видим это где-нибудь в нашем языке? И вся постройка, и план, и даже фундамент этого дворца выдают его человеческую природу»[14].
Lingua Adamica — это язык, на котором не только Бог общался с Адамом и Евой, но и Змей-искуситель совращал первую человеческую пару. Это значит, что даже высшая сила, создавшая человека, отказала всем, в том числе и себе самой, прямо вторгаться не только в сознание, но и в подсознание человека, предоставляя ему полную свободу во всех его хороших и дурных замыслах, тайных намерениях и поступках. Язык (какое бы ни давать ему определение) не только обеспечивает обмен мыслями, то есть общение между людьми, он является мощнейшим барьером, оберегающим от прямого вторжения в человеческую интимность, то есть в его мышление и подсознание. Благодаря языку люди не только объединяются в сообщества, но и отъединяются друг от друга как индивиды. Язык — богатейшее средство связи одного сознания с другим, средство, которое каждый волен использовать или нет. Так что сознание не только соединяется, но и отъединяется от других благодаря наличию языка. О благотворной изолирующей функции языка обычно не задумываются ни лингвисты, ни психологи, ни философы. Своей двойственной функцией язык поддерживает не только существование общества, но и внутреннюю целостность, самость человеческой особи, рождение личности. Для религиозного сознания изолирующая функция языка делает возможной духовно-интимную связь с Божеством, а для обыденного сознания — связь с совестью. Как истинная вера, так и совесть изначально молчаливы и неартикулируемы, но глубоко значимы. Безъязыковое мышление как высшую его форму допускает и выдающийся философ, лингвист и историк античной эстетики Лосев. В конце книги вернемся к обсуждению этого вопроса.
Вавилонское столпотворение, или Библейская версия происхождения языков-наций
14