— Привет, Нат, — воскликнул он. — Я вчера понял, что ты приехал, но решил, что ты уже спишь. Мы тебя не разбудили, надеюсь?
— Нет. А что, собственно, происходит?
— Да тут у нас один связист, временно прикомандированный, это насчет голубиного проекта, которым занимается Кларенс. Голуби вместе с солдатами прибыли еще несколько дней назад, а вчера появился лейтенант, заправляющий всем этим зоосадом. Кларенс брал его с собой в город и здорово там накачал. Вообще-то он должен был ночевать на базе, но Кларенс боялся, что там он нарвется на патруль, и притащил его к нам. Они заявились что-то около двенадцати. Я сам пришел поздно. Из отдела личного состава нам в самом конце дня подкинули срочную работу, и мы закончили только в двенадцатом часу. Лейтенант-то, видно, оказался пожиже Кларенса. Несколько раз падал, потом начал блевать; в конце концов Кларенс положил его на свою кровать. Вряд ли ему обязательно к восьми на поверку, так что пусть поспит. Я сделаю кофе на его долю и поставлю ему в комнату, когда будем уходить. Ну, как съездил?
— Да все нормально, вот только на обратном пути чуть не гробанулись во время посадки. Ощущение, я тебе доложу, препоганое.
— Что ты говоришь? Уж эти наши соколы! Кое с кем я бы не полетел ни за какие деньги. А кто был за штурвалом?
— В том-то и дело, что сам генерал Бил.
— Ну, тогда уж не знаю… А как это случилось?
— Двадцать шестой вклинился на нашу полосу и приземлился прямо перед нами, когда мы уже шли на посадку. Мы впилились в воздушную струю от винта и чуть не перевернулись. Генерал… — Натаниел Хикс вдруг осекся и не сказал то, что собирался сказать. Такая неожиданная для него самого осторожность его удивила и позабавила; видимо, догадался Хикс, он, еще не отдавая себе в этом отчета, возможно даже во сне, уже принял решение — использовать поручение генерала, чтобы упрочить свое положение в штабе. А если подробности вчерашнего происшествия станут известны всему гарнизону, не так уж трудно будет вычислить, кто из пассажиров все разболтал. Поэтому он лишь сказал: — Генерал был просто в бешенстве.
— Я думаю. Не хотел бы я быть на месте пилота двадцать шестого.
— И я бы не хотел. С нами летел генеральский любимчик Каррикер. — Насчет этого тоже было бы разумнее помалкивать, но Хикс не в силах был подавить свою неприязнь к подполковнику. — Не успели мы сесть, как он подошел к бомбардировщику и хорошо врезал пилоту — кстати, хочешь верь, хочешь не верь, но пилот на этом двадцать шестом цветной. Надо сказать, Каррикер ему вмазал от души. Пришлось отправить его в госпиталь.
— Да что ты! Слушай, насчет цветного пилота — это здорово любопытно. Я вчера как раз из-за этого так долго и проторчал на службе — из отдела личного состава запросили справку по чернокожим летчикам. Пришлось перелопатить кучу материалов из отчетов подразделений статистического учета по неграм, летавшим на истребителях в Африке прошлой весной; запросили тьму всяких подробностей — процент полетного времени, классификацию причин аварийных прекращений полетов, оперативные нормы с учетом необходимого ремонта и возврата из ремонта. Не представляю, на кой черт им все это нужно. Джим Эдселл говорит, что все это неспроста — кто-то хочет выжить негров из ВВС. Дело в том, что они и вправду проявили себя хуже белых эскадрилий. Но Эдселл сказал, что им просто дали старые пэ-сорок.
— Ну, Эдселл известный защитник угнетенных, — сказал Хикс. — А он каким боком сюда затесался? Его что, перевели в вашу секцию? Я лично ничего не имел бы против.
— Нет, просто задание сначала попало к вам. Уитни потом понял, в чем дело — там значилось: представить донесение, а как только Вулси, или кто там еще, увидел слово «донесение», он сразу же, не думая, пометил на сопроводиловке: «Секция донесений». Кстати, судя по штампу, материал поступил к ним в девять утра. А Уитни получил его только в четыре. Форменное безобразие. В общем, Уитни посадил на это Джима, но, поскольку там в основном требуются цифры, Джим сплавил его к нам.
— Он на это мастер.
— Да ради Бога. В конце концов, это наша работа. Я даже готов помочь отделу личного состава, хотя у них своя большая секция статистики, но ведь нельзя же приносить все в последнюю секунду. Вот это меня бесит — принесли кипу материалов, работы невпроворот, а я собирался уйти в пять. Да, я ведь телеграмму от Кэтрин получил еще до твоего отъезда? Ей пришлось все переиграть, и она приезжает на эти выходные. Нужно подыскать жилье, я как раз собирался вчера вечером отправиться на разведку.