Корейский посёлок и впрямь пользуется в городе недоброй славой. Там своя жизнь, и чужим в ней не место.
— А Батона адрес найдём, — продолжил Олег. — Но на твоём месте… Впрочем, поступай, как знаешь. Ты и сам не промах. Только сразу же звони, если что случится, ладно?
— Ладно, — упокоил я его, и пошёл прощаться с Мариной.
— Уже уходишь? — удивилась она. — А как же чай? Я пирог пекла, старалась. Олег! Ну что ты молчишь?
— Мужа пирогами корми, — сказал я. — А мне вредно. Образ жизни веду малоподвижный.
Я окончательно распрощался с ними и покинул гостеприимный кров, предварительно дав Марине слово заходить чаще. Морозец усилился, и на потемневшем небе с пронзительной отчётливостью проступили очертания звёзд. Я постоял немного, вдыхая свежий воздух прокуренными лёгкими. Ничего мне эта беседа не прояснила. Только ещё больше запутала. Я перебрал в голове все маломальские события, произошедшие со мной за последнее время, включая бесшабашно проведённый отпуск, но так и не обнаружил ничего, достойного внимания. Никаких претензий у Лёвы ко мне просто не могло быть.
Странно как-то всё это. Я вздрогнул от холода и забрался в машину. Неторопливо пересекая из конца в конец вечерний город, я нашёл единственно правильное, как мне показалось, объяснение всему происходящему. Люди Лёвы меня попросту с кем-то перепутали. Так что поводов для беспокойства, в общем-то, нет. Надо только переговорить с Батоном и объяснить ему, что прежде чем лезть к людям в ресторане, неплохо бы сначала уточнить, тот ли перед ними, кто нужен.
Дома я уселся, не зажигая свет, в кресло, и наконец-то расслабился после тяжёлого дня. Потом протянул к телефону руку и набрал Наташкин номер. Совсем забыл, мы ведь договорились встретиться. А на часах уже почти двенадцать. Спит, поди.
— Алло, — ответила она скучным голосом.
— Почему не слышу энтузиазма? — поинтересовался я.
— Саша, ты? Ты… ты обманщик, — наконец подобрала она подходящее слово.
— Есть немного, — согласился я.
— Не просто обманщик, а ещё и самоуверенный тип, если набрался наглости позвонить мне. У тебя часы есть?
— Да были где-то. Слушай, поговорить надо. Выходи на улицу, а? Только оденься потеплее, уже холодно, — я положил трубку, быстро собрался и спустился во двор.
Наташка уже стояла на крыльце, зябко кутаясь в плащ. Как это она успела раньше меня? Подойдя ближе, я сразу понял причину этой подозрительной скорости. Набросив лёгкий плащ, она и не подумала слушаться моего совета. Рядом с ней я, одетый в тёплый свитер и вязаную шапочку, казался бывалым полярником.
— Кому было сказано одеться теплее? — спросил я. — Не хватало только простыть.
— А ты будешь меня навещать, если я заболею? — улыбаясь, потянулась ко мне Наташа.
— Что это ещё за вольности? — Возмутился я. — Сама по себе ты меня мало интересуешь. О работе беспокоюсь. Кто же вместо тебя будет дежурить в отделении, ты подумала?
— Значит, не интересую, — протянула она, выхватив из моей прочуствованной речи о работе лишь то, что, по-видимому, хотела обсудить. — Это как же понимать прикажете? Сначала срываете бедную девушку с постели, где, обратите внимание, она уже почти уснула; затем, когда она милостиво соглашается уделить вам внимание, набрасываетесь на неё с нелепыми замечаниями по поводу одежды; а в конце концов и вообще заявляете, что девушка вас совершенно не интересует. Так как мне всё это понимать, а? — и Наташа грозно нахмурила брови.
— Что-то не похоже, чтобы ты спала, — буркнул я. В самом деле, что-то не то ляпнул.
— Почему?
— Глаза блестят, — ответил я. — И выглядишь бодро.
— Может, они у меня от другого блестят, — вздохнула Наташка, напустив на себя томный вид.
— Ага, от хронического кокетства, — не удержался я. — У меня к тебе серьёзный разговор.
— Наконец-то. Давно жду, — заулыбалась она.
— Прекрати паясничать. Слушай, ты говоришь, что Бакутин по ночам бывает в виварии. А входил он туда или выходил на твоих глазах?
— Как сказать. Не входил, и не выходил, но дверь на ключ закрывал, это я точно видела. Потому и решила, что он чем-то в виварии занимается. Может, он работу научную пишет и опыты там проводит, откуда мне знать?
— Вот оно, значит, как всё обстоит, — нахмурился я. — Занятно.
— Саш, а тебе это зачем? Что-нибудь случилось?
— Нет. Просто я любопытный. Разве ты не знала?
— Итак, я имею дело с любопытным обманщиком, которого к тому же интересую исключительно по служебной необходимости. Весело получается.