Я попросил не передёргивать.
— Ещё вопрос осилишь? Или совсем замёрзла?
— Если разрешишь прислониться, чтобы не так сильно дул в лицо ветер, то я потерплю, — лукаво пообещала она.
Я, естественно, разрешил. Чего не сделаешь в интересах дела.
— Наташа, вчера ты упомянула, что твой отец относится ко мне с уважением. С чего ты это взяла?
— Он как-то сказал, что не зря возился с тобой столько лет. Он слышал, как ты воевал, и был доволен, что его ученик не сломался. А когда ты вернулся домой, он рассудил, что ты наконец-то сделал правильный выбор.
Откуда Богданову знать о моих армейских приключениях? Загадка на загадке. В подъезде послышался шум быстрых шагов и дверном проёме появился Наташин брат, Лёша.
— Наташа, мама просила сообщить, что ты торчишь на улице уже битый час. Простынешь, — сказал он.
— Тоже мне, пейджер на ножках, — фыркнула Наташка.
Лёша покраснел, напрягся, но при мне ругать сестру не стал.
— Дома поговорим, — пообещал он. — Марш с улицы, кому сказал?
Наташа приняла независимый вид и явно ждала от меня поддержки. Я с интересом изучал расположение звёзд в ночном небе.
— Иди, сейчас буду, — вздохнула она, так и не дождавшись помощи с моей стороны.
Брат потоптался ещё немного, но быстро продрог на стылом ветру и поспешил скрыться в спасительном тепле квартиры.
— Смотрю, ты и брата не больно слушаешься, — укоризненным тоном произнёс я.
— Ещё чего не хватало, — вздёрнула нос Наташа. — А ты, предатель, даже не заступился за меня!
— Разве? — удивился я. — Впрочем, может быть. Как бы то ни было, давай прощаться.
— Уже? — протянула она. — Может, ещё что-нибудь обсудим?
— Ты посмотри на себя, пингвин в тапочках. Совсем ведь окоченела. — Я взял её руки в свои. Они напоминали две ледышки.
— А поцеловать перед сном? — Наташка подставила мне губы.
Я не стал спорить. Вместо этого молча развернул её и подтолкнул к крыльцу. Наташа разочарованно оглянулась, но потом махнула рукой, поняв, что большего от меня не добиться, и побежала домой.
Я закурил и неторопливо побрёл к своему подъезду. На улице воцарилась присущая ночи тишина, лишь где-то далеко завывала сирена спешащей на вызов машины. Докуренная сигарета упала на землю, выбив при падении сотни искр, тут же подхваченных ветром. Темнота упала на город, утверждая ночь в её правах.
Глава 4
БАТОН ГОРЯЧЕГО КОПЧЕНИЯ
После утреннего совещания Бакутин попросил меня задержаться. Я присел в конце полированного стола, пережидая, пока все покинут кабинет и гадая о причинах, заставивших шефа задержать меня. Он поёрзал в кресле и доброжелательно улыбнулся.
— Ну что, Александр Александрович, вошли уже в рабочий ритм после отпуска?
— Вошёл, — осторожно подтвердил я.
— Вот и славно, — непонятно чему обрадовался Борис Альбертович. — А у меня для вас приятное известие.
Жизнь нечасто балует меня приятными сюрпризами, поэтому я насторожился.
— Какое же, если не секрет?
— Разве от вас могут быть секреты. Вы ведь, если не ошибаюсь, спите и видите себя великим сыщиком. Или я не прав? — прищурился он.
Так, речь, видимо, опять идёт об этой злополучной фотографии. Чуяло моё сердце, что стану объектом насмешек.
— Спать, предположим, сплю, — ответил я. — Но вот чужой славы мне не надо. У меня своих забот по горло.
— И то верно, — согласился шеф. — Ну что ж, могу вас обрадовать, Александр Александрович. Через неделю готовьтесь отправиться в Санкт-Петербург, на курсы повышения квалификации. Завидую вам, честное слово. Сам люблю этот город, да и вы, должно быть, не против погулять по улицам своей студенческой молодости?
Я был против. Нет, в любое другое время, без сомнения, я бы уже благодарил шефа за неожиданный подарок в виде возможности отдохнуть на курсах, пожить в своё удовольствие и вновь ощутить себя молодым и беззаботным. Но только не сейчас. Когда я сказал, что у меня забот по горло, это не было дежурной отговоркой.
Во-первых, мне надо было встретиться с Батоном и узнать, какие такие вопросы появились ко мне у
Гнома. Если уехать сейчас, бросив всё, как есть, мои новоиспечённые знакомые могут решить, что я испугался. Это ещё больше укрепит их в уверенности по части моей мифической вины перед ними, и, вернувшись, я рискую нарваться уже не на любителей порезвиться в холле ресторана, а на гораздо более серьёзные неприятности.
Во-вторых, меня беспокоил Костя. Он легко может наломать дров в моё отсутствие. А друзья детства, на мой взгляд, существуют не для того, чтобы бросать их в трудную минуту.