— Сначала мы тебя потеряли. Позвонили Лёве, он сказал ждать у первой горбольницы. Тачка твоя, точно, там и стояла. А когда ты засел с девчонкой в кабаке, Гном и приказал с тобой разобраться, чтоб не мешался под ногами.
— На даче что искали? — спросил я.
— Бумажки какие-то, фотки, — презрительно скривился он.
— Нашли?
— Всё, что было, отдали Гному. Нам-то они без надобности.
У меня не было повода не верить Батону. Уж Костины бумажки и фотографии ему точно ни к чему. Если бы речь шла о деньгах или драгоценностях, тогда другое дело.
— Костю тоже вы с Паком избили? — продолжил я допрос.
— Не я, точно, — испуганно забормотал он, отодвигаясь на всякий случай от меня. — Я вообще о нём впервые услышал, когда Лёва приказал на дачу ехать.
Я закурил, размышляя о том, что ситуация с каждой минутой запутывается всё больше и больше.
— А где бы мне Гнома найти? — спросил я, аккуратно стряхивая пепел в стакан с коньяком.
— В общем-то, тут большого секрета нет. Он в «Слиме» любит по вечерам сидеть.
— Это что, ресторан? — уточнил я, не будучи особо искушён по части характера заведений, посещаемых новой российской элитой.
— Ещё казино и бар, — просветил меня Батон.
— Гном — игрок?
— Так, когда настроение есть. Но чаше в баре сидит.
Выяснив всё, что хотел, я раскланялся с хозяином,
выразив надежду, что в будущем мы станем добрыми друзьями. Батон пошёл на встречу моим пожеланиям и заявил, что ждёт не дождётся новой встречи. Глаз его при этом опять засверкал, а лицо налилось кровью. От нетерпения, наверное.
На всякий случай развязывать своего нового друга я не стал, а просто оставил его в одиночестве, плотно прикрыв за собою двери.
Ночная улица встретила меня тёплым дождём, лениво шлёпающим по лицу своими лапами. Пробираясь в лабиринте улиц, я невольно раздумывал о создавшемся положении.
Неужели Костя готовил материал о группировке Гнома, окопавшейся на окраине города? Почему именно о ней? Ведь есть в городе и гораздо более крутые бригады, держащие в страхе торговцев и чаще мелькающие своими коротко стриженными головами на экранах телевизоров. Да и мне Костя ничего об этом не говорил. Может быть, не счёл это своё расследование достаточно серьёзным?
Надо будет уточнить у него при следующей встрече. Авось заодно представится случай полюбоваться на обладательницу умопомрачительных форм со скромным именем Аня. Хотя Костику моё внимание к ней вряд ли понравится.
Я усмехнулся, вспомнив, как он завозился на кровати, выпроваживая меня. Ничего, потерпит.
С Ани мысли плавно перетекли на Наташку. Может быть, стоит позвонить ей? Поболтать о том, о сём, а заодно проверить, не сильно ли она обиделась на меня. А может, мне просто хотелось услышать её голос? Не берусь утверждать наверняка. По крайней мере, сам себе в этом признаваться я не стал.
Дома я уселся в кресло, закурил и набрал Наташкин номер, от души надеясь, что она ещё не спит.
— Да? — её голос на том конце провода оповестил, что удача ещё не оставила меня.
— Наташа, привет. Чем занимаешься? — дружелюбно начал я.
— Александр Александрович, вы в курсе, который час? Вам не кажется, что беспокоить в такое время людей, которым даже не отвечаешь на приветствие при встрече, по меньшей мере, наглость?
В душе я согласился с ней, но вслух говорить об этом не стал.
— Видишь ли, Наталья…
— Не вижу, — отрезала она, забыв, видимо, что перебивать старших нехорошо. — И вообще, если вы звоните по делу, то говорите быстрее, мне надо выспаться перед дежурством.
— Так ты завтра дежуришь? — удивился я. — С Хохловым, значит, вместе. Он завтра дежурный врач.
— Это вас больше не должно интересовать. Может, вы хотите поговорить не со мной, а с отцом, только стесняетесь? — издевательски спросила она. — Папа!
Я положил трубку. Глупо объяснять Богданову, что мне вздумалось пожелать ему спокойной ночи. Может не понять. Ну, Наташка, ладно. Видит бог, я звонил из самых хороших побуждений. А теперь…
Я не стал сгоряча решать, что делать теперь. Вместо этого расстелил постель и забрался под одеяло, ругая про себя Гнома, Батона, Костю и капризных красавиц, дерзящих по телефону.
Глава 5
КАВЕРЗЫ ЗЛОБНОГО ГНОМА
Проснувшись поутру, я сел, спустив ноги на пол, и пообещал, вернувшись с работы, сразу же продолжить прерванное настырным будильником занятие. Организм, разбалованный отпуском, категорически отказывался довольствоваться шестичасовым сном. Глаза покраснели и припухли, а под ними уже наметились тёмные круги, свидетели недосыпания.