— Не попадёшь, говоришь? Посмотрим, — неопределённо ответил он, зачем-то вытаскивая пистолет и кладя его на колени.
— В чём дело? — спросил я.
— Не нравится мне вон тот чёрный джип, что идёт в левом ряду. Не обгоняет, хотя мог бы, и не отстаёт. Уж не Гном ли воевать собрался?
Я присмотрелся и покачал головой.
— Нет, это не Гном. Это Сысоя ребята. Решили нас уделать по той же схеме, что и Мишаню.
— Ясно, — шмыгнул носом он. — То-то я смотрю, сзади к нам «Волга», как приклеилась, от самого карьера идёт. В «коробочку» брать будут, гады. Эх, жаль, на стрелку на новых машинах поехали. Раскурочат же сейчас, как пить дать.
Я ошалело посмотрел на него. Какие, к чёрту, могут быть машины, когда нас того и гляди, начнут шпиговать свинцом, как рождественских гусей орехами? С ума сошёл, что ли? Но он, расслабленно закурив, бросил водителю:
— Чуть поднажми и на повороте уходи направо. Здесь они стрелять не будут, а там — в самый раз.
Водитель сосредоточенно кивнул, но скорость увеличить не удалось. Впереди неторопливо пыхтел грузовичок, натужно чадя выхлопными газами, а обогнать его мешал чёрный джип, пристроившийся слева.
— Ничего, всё в порядке, — успокоил Олег шофёра.
— Что в порядке? — почти крикнул я. — Ты что, не в себе? Надо таранить джип и пытаться вырваться!
— Вот потому, Саня, я тебя и не пустил вперёд. Ты у нас парень горячий, уже отпихнул бы водителя и сам рулил, — Олег коротко хохотнул. — Ничего, всё идёт по плану. Или ты думаешь, мы сложа руки сидели? Обижаешь. Лучше расслабься и смотри.
Мне ничего не оставалось, как последовать его совету. Тем более, что сделать я всё равно ничего не мог. Наша машина, между тем, повернула направо, и мы оказались в стороне от центральной улицы. Кругом тянулись унылые здания каких-то складов, прохожих не было видно, и лишь редкие машины ползли по нелюдимому переулку.
— Пригнись! — внезапно закричал Горенец.
Лёжа на полу, я в очередной раз порадовался, что у меня такой покладистый характер. Пули, звучно чмокая, впивались в обшивку. Стеклянное крошево, ещё недавно бывшее окном, попало за воротник и противно кололось. Непогашенная сигарета, выроненная мною, медленно прожигала ворс коврика, отвратительно воняя. Автоматные очереди трещали со всех сторон, перемежаясь с пистолетными выстрелами.
— Наружу! Пошёл, быстро! — прокричал под самым ухом голос Горенца.
Я вывалился из салона, нелепо приземлившись прямо посреди большой лужи. Одежда сразу намокла и отвратительно липла к телу. Чертыхаясь, я откатился в сторону, и приподнял голову.
Наш джип горел, заполняя жирным дымом округу. Грузовичок всё так же стоял впереди него, давно покинутый, судя по распахнутой двери, водителем. «Волга», следовавшая за нами, ткнулась носом в обочину, вся изрытая оспинами пуль, почти перегородив дорогу. А чёрный джип с Сысоевскими боевиками, кряхтя и дёргаясь, пытался уйти с места, безуспешно елозя по гололёду дисками простреленных колёс. Оттуда кто-то огрызался вспышками автоматного огня, но недолго.
Из распахнутых ворот ближайшего склада, с крыши, из двух ржавых неприметных «Жигулей», мирно ковылявших до этого по дороге — отовсюду в него неслись огненные трассы пуль, потроша машину, как консервную банку. Он дёрнулся ещё раз и застыл посреди дороги. Одна из дверей, сметённая очередями, с треском отвалилась и упала, дымясь, на землю. Вслед ей вывалился мёртвый боевик, успевший превратиться в кровавое крошево из мяса и костей. Пулями ему напрочь оторвало голову.
— Ванну принимаешь? — насмешливо поинтересовался кто-то надо мной. — Вставай, пока не отморозил себе чего-нибудь. А то какой из тебя жених будет? — продолжал издеваться голос.
Я поднялся на ноги, оттягивая от тела стынущий на холодном ветру мокрый комбинезон, и пытаясь хоть немного его отжать.
— Могли бы высадить меня из машины до того, как всё началось, — проворчал я. — Я этой пальбы страх как боюсь.
— Другому кому расскажи, — усмехнулся в ответ Богданов.
С «магнумом» в руке, вымазанный гарью, он смотрелся просто геройски на фоне меня, жалкого и мокрого.
— Вы прям как Чапаев, Владимир Борисович, только белого коня не хватает, — съязвил я. — И вообще, вы же уехали из города?
— Вернулся, как видишь. Всё, хватит здесь своим мокрым тряпьём трясти. Марш в автобус! — рявкнул он, и я трусцой рванул в один из микроавтобусов, выезжающих из ворот склада.
Пахнущие порохом люди, смеясь и громко переговариваясь, падали на сиденья рядом со мной. Все уже были без оружия. Караван автобусов змейкой вытянулся в переулок, юркнул куда-то между зданий и минут через пять, покружив, влился в поток машин на улице, ничем не выделяясь.