— Сегодня утром прихватили за городом, когда он в Листвянку ехал с Сысоем совет держать. Пострелять, конечно, пришлось. А судьба его тебя пусть не волнует. Он своё получил по заслугам.
— Меня и не волнует, — ответил я, взглянув в суровое лицо друга.
Было видно, что ему тоже непросто дались последние дни. Щёки ввалились, на выпирающих скулах чернела колючая щетина, а под глазами провисли, набухнув, большие мешки.
— Ваших много положили? — спросил я.
— Двоих, — угрюмо бросил он и замолчал.
Я не стал больше приставать к нему с расспросами и задремал, откинувшись на сиденье…
Проснулся я от толчка. Впереди мелькали домики Листвянки. Мы проехали её и затряслись на ухабах.
Я невольно сжался, вспоминая, при каких обстоятельствах ехал здесь последний раз. В зеркалах отражались огни идущей за нами машины.
— Людей много с собой взял? — спросил я.
— Хватит, — он оскалил в усмешке белые зубы, блеснувшие на осунувшемся лице. — Кроме нас, ещё два джипа сзади идёт.
Фары выхватили ворота заимки. Одна створка, скособочившись, была по-прежнему прикрыта кое-как.
— Не останавливайся! — скомандовал Горенец водителю. — Пригнись! — Это уже мне.
Мощный джип без труда разнёс ворота, докончив начатое мной. Машина, ревя мотором, въехала во двор, развернулась, давая место идущим следом, и, дёрнувшись, остановилась, заливая округу светом фар и слепя высыпавших из дома вооружённых людей.
— Держи, — Олег бросил мне на колени автомат. — Пошли, поквитаешься за свои обиды.
Огневое сопротивление противника было подавлено с ходу. Численное преимущество было явно на нашей стороне. Из двух других джипов вывалились Богдановцы, полосуя ночь автоматными очередями и что-то крича. Фигуры врагов всё реже огрызались огнём.
— Всех пока не добивать! — громко прокричал Олег, уверенно направляясь к дому.
Подумав, я присоединился к нему. Подойдя к окну, Горенец лупанул очередью по стеклу. Оно разлетелось вдребезги, звеня и разбрызгивая осколки. Он одним прыжком влетел в тёмный просвет, и, дав внутри ещё очередь, высунулся наружу:
— Порядок, Саша. Можешь залезать.
Я кувыркнулся вслед за ним и отправился осматривать дом. Чей-то сдавленный стон заставил меня остановиться и включить свет. В углу, забившись под стол, скорчился Бакутин. Он был по-прежнему связан и, по-моему, ещё и избит.
— Опять вы? — удивился я. — Что же не последовали моему совету? Или вам друг Сысой не позволил?
Он замычал что-то в ответ. Я вырвал кляп у него изо рта.
— Саша, вы себя не представляете, какой это мерзавец. Он приказал избить меня и…
— Я-то представляю, — ответил я. — Но довольно разговоров. Где Сысой?
— Видимо, теперь уже на дороге в аэропорт, — тревожно озираясь, ответил мой бывший теперь уже шеф. — Саша, что со мной будет?
— Судить тебя будут, — мрачно брякнул я. — Когда он уехал?
— Минут за десять до вашего появления. Саша, может, мы договоримся? Вы уже забрали мой джип, но бог с ним! Вам нужны деньги, Саша? Сколько вы хотите? Двадцать тысяч? Нет? Пятьдесят?
— Я хочу увидеть тебя в камере, — ответил я, — а это стоит любых денег.
— Саша, не бросайте меня! — дико закричал он мне в спину.
Я выскочил из комнаты и побежал во двор, разыскивая Олега. Там всё уже было кончено. Лишь морозный воздух по-прежнему дымился, исходя пороховой гарью.
— Олег, Сысой уходит! — издалека крикнул я, подбегая к нему.
— Знаю, — мрачно кивнул он в ответ. — Мои ребята уже допросили кое-кого из этих вояк.
«Вояки», избитые и окровавленные, уже без оружия, небольшой кучкой сгрудились посреди двора. Судя по искажённым лицам, дальнейшая судьба была им ясна без лишних слов.
— Что ты с ними собираешься делать?
— Извини, но тебя это не касается, — твёрдо ответил он. — Тебе нужен Сысой — догоняй. Мы тронемся следом.
Я подбежал к одному из пленных, баюкающему раненую руку и, подхватив его за ворот, поднял вверх. Он не отбивался, испуганно замерев.
— На какой машине уехал Сысой? — закричал я ему в лицо. — Живо!
— Сотый «Лэнд-Краузер», — пробормотал он, еле шевеля губами. — Номер… 585, буквы не помню.
— Хватит и того, не ошибусь, — я выпустил его и побежал к машине.
Прыгнув за руль джипа, я выехал из разбитых ворот и погнал машину вперёд…
Глянув в зеркало, я увидел, как разгромленную и кое-где горящую заимку покидают, выруливая на дорогу, остальные машины, и устремляются вслед за мной.
Я прибавил газу, с трудом вписавшись в очередной поворот. Выпавший накануне снежок подтаял днём под колёсами машин, образовав к ночи скользкую корку гололёда, покрывшую трассу. Выругавшись сквозь зубы, я выровнял машину и ещё сильнее нажал на газ.