— У меня рогов, в отличие от некоторых, нет, — ехидно откликнулась Самаэль.
Сие прозвучало настолько двусмысленно, что демон предупреждающе зарычал, а в кабинете отчетливо потянуло дымком и ароматами преисподней.
Посланница благоразумно решила, что на сегодня достаточно проверять на прочность терпение главгада. Она по-кошачьи прогнулась, потянулась и смело подошла к нему вплотную. Положила руки на мощные плечи, напряженные сейчас настолько, что даже с ее немалой силой, разминать их оказалось довольно тяжело. Егор все это время сидел неподвижно, прикрыв глаза. То ли наслаждался процессом, то ли дал себе время, чтобы определиться с дальнейшей линией поведения.
То, что он питает слабость к Самаэль, знали оба, но вот границы дозволенного каждый раз сдвигались, и определить их можно было только опытным путем. Даже для них самих столь занимательная география являлась загадкой, а потому этот демон вполне был способен и вышвырнуть нахалку из своей вотчины, не моргнув глазом. Или еще чего поизощреннее придумать. Фантазия у него работала преотлично — еще бы, четыре века командовать адскими гончими! Всем известен паскудный характер этих тварей и особая устойчивость к карательным воздействиям, а воспитывать же как-то надо.
Заметив, что Бельфегор все же решил сменить гнев на милость, Самаэль ласково пояснила:
— Гадя, милый, мне было холодно и одиноко, ты должен понять и простить. И потом, я ведь не знала, что ту махинацию по внедрению электронных очередей организовал ты! Предупреждать же надо.
— Может, еще и планами на будущий год поделиться? — хмыкнул уже подуспокоившийся демон.
Черт его знает почему, но эта женщина умела с одинаковым успехом как выбесить, так и успокоить. Баб в его жизни было много, разных. От стылых и большую часть времени мертвых, до горячих демониц и прочих адских созданий. Встречались и пресветлые дамочки — да-да, глупо думать, что они все идейные фанатички, — даже со смертными время от времени он не гнушался тесно общаться. Но вот конкретно эта, стоящая сейчас за спиной особа, лучше всех умела играть на струнах его темной души.
— А поделись, я скорректирую прогнозы и, если повезет, получу премию, — куснув Егора за ухо, не постеснялась откровенничать Самаэль.
Демон рассмеялся.
— Ну а что? Всем профит: обещаю, прогуливать ее я буду исключительно с тобой. Ну, как идея?
— Сомнительной экономической обоснованности, — вздохнул он, и все же открыл папку пандоры, принесенную той, чьи понятия о добре и зле выходили за границы даже для одного из верховных демонов ада, кем по сути и являлся Бельфегор.
Жесть — как она есть и немного из жизни одного почтового отделения
Саша мрачно созерцала практически не двигающуюся очередь и мысленно распекала себя на все лады. Что за демон жадности и нездоровой экономии ее обуял, когда она оформляла доставку? Заказала бы курьера и не торчала тут второй час, пребывая в постоянном напряжении. Ушлый народ так и норовил пролезть вперед — всем же только «по-быстрому». Казалось бы, все мы люди, все понимаем… не-а, черта с два! У Саши складывалось впечатление, что стоит переступить заговоренную черту на входе в любое отделение «Почты Страны» — да и вообще в любое казенное учреждение, — как происходит инициация, и все самое темное, до поры дремлющее в человеке, мгновенно пробуждается и жаждет расквитаться за упущенные возможности.
А иначе чем объяснить, что вроде бы приличные с виду люди превращаются в готовых придушить любого, кто встанет на их пути к заветному окошку? Ну или по меньшей мере сцепиться в словесной баталии с себе подобными, отстаивая собственные интересы не на жизнь, а на смерть.
— Кто последний? — произнесла набившую оскомину за последние полчаса фразу востроносая женщина в берете.
Саша от нечего делать разглядывала новую жертву, вздумавшую воспользоваться услугами почты в опасной близости от Нового года. Та отряхивала пальто от стремительно тающих снежинок и пыталась разобраться в самой большой загадке этого вечера: где тот субъект, что олицетворяет хвост очереди. Пока что особых успехов она не добилась.
— За мной мужчина в зеленой куртке занимал, а за ним еще двое.