И, взвизгнув колесами, машина умчалась прочь.
Всего этого Линьковы, естественно, уже не слышали. В гулкой прохладе холла они прошли по ковровой дорожке, настеленной поверх белого мрамора, к стеклянной стойке администратора. Сергей подал в окошечко паспорта и сказал, что им должен быть забронирован номер.
— Сейчас посмотрим, — ответила ему пожилая женщина, забирая его паспорт.
Набрав на клавиатуре фамилию, она глянула на монитор компьютера, подняла глаза на Линькова.
— Да. Номер пятьсот седьмой — "люкс". Оплачены одни сутки.
— Все верно. Где нам получить ключи?
— Подождите, — придержала его администратор. — Я должна заполнить ваши гостевые карточки.
В номер их проводила дежурная по этажу. Открыв замок, она вручила Линькову ключ на брелоке:
— Если что-нибудь понадобится, звоните.
Апартаменты действительно оказались шикарными. Лариса не сдержала восторга при виде кожаной мебели в гостиной, где кроме прочего, были импортный телевизор, видео, бар и телефон. Распахнув настежь балконную дверь и запустив в помещение поток свежего воздуха, вышла на балкон, откуда виднелся парк с подстриженными газонами; клумбами и скамейками, песчаный берег, где отдыхающих было, словно муравьев.
— А ты еще не видела спальню? — подошел сзади Линьков и обнял ее теплые покатые плечи.
— Нет еще, — повернула она голову, коснувшись белокурыми локонами его руки.
Спальня тоже была чудесной. Широченная кровать под шелковым стильным покрывалом, мебель цвета слоновой кости, зеркальный потолок с хрустальной люстрой, тяжелые портьеры, нависающие красивыми складками, с бархатными кистями, и даже бронзовый Купидон на тумбочке, целящийся из своего лука понятно куда.
— Здорово! — восхищению ее не было границ.
Лариса запрыгнула на кровать, испытывая ее мягкость, провела рукой по шелковой поверхности покрывала, запрокинула голову, увидев на потолке свое отражение и, дразнясь, показала ему язык.
В комнату вошел Линьков, только что вывесивший на ручке двери предостерегающую табличку: "не беспокоить".
— Тебе нравится?.. — только и успел спросить он, как Лариса поймала его за руку и игриво потянула к себе, увлекая на мягкое ложе.
Обед они заказали прямо в номер. Официант, постучав в дверь, закатил в гостиную сервировочный столик, накрытый белоснежной накрахмаленной скатертью и передал Линькову счет. Сергей мельком просмотрел бумажку и отпустил его, обещав расплатиться позже. Когда за официантом закрылась дверь, молодые с жадностью принялись за еду.
— Давай потом сходим к морю? — раздирая ножом и вилкой жаренного тунца, предложила Лариса.
Линьков отхлебнул из бокала приятно кислившее марочное столовое вино и, промокая губы бумажной салфеточкой, усомнился:
— А стоит ли? Ведь у тебя даже купальника нет.
— Хочется, — вздохнула она, отправляя в рот румяный кусочек рыбьего бока.
— У нас и так найдется, чем сейчас заняться.
— Этим? — Лариса одарила его улыбкой и, полуобернувшись, показала глазами на открытую дверь спальни, где была видна сбитая постель.
— И этим тоже, — Линьков взял ее за кисть, нежно перебирая тонкие пальчики. — Только немного не сейчас. У нас в обрез времени. Часа через два начнут закрываться магазины, и тогда плакал наш гардероб. А завтра мы не успеем, самое позднее в десять утра должны быть на теплоходе. Ты же не хочешь весь круиз проходить в одном-единственном платье?
— Конечно нет!
— Тогда доедай свою рыбу и пойдем.
Покончив с едой, они заперли номер и спустились в холл. В кресле возле деревянной кадки с раскидистым зеленым деревцем скучал без работы портье, в чьей обязанности было таскать тяжелый багаж постояльцев. Он полудремал, скрестив руки на груди, и лишь изредка, лениво вскидывал голову на стук двери. Линьков подошел к нему и поинтересовался:
— Скажи, уважаемый, а есть где поблизости приличные магазины одежды?
Портье подскочил, всем своим видом выражая готовность оказать услугу, закивал стриженной головой:
— В десяти минутах отсюда есть итальянский салон модной одежды. Цены, там, правда, кусаются. Но, если вы не испытываете денежных затруднений, могу порекомендовать.
— Как туда добраться?
— Мне вызвать такси? — засуетился портье, уже подсчитывая в уме причитающиеся чаевые.
— Не нужно, — отказался Линьков. — Мы с женой хотим прогуляться, подышать воздухом.
"У богатых свои причуды", — подумал портье и принялся подробно объяснять, как и куда им идти.
Мелочи ему так и не перепало, при всем своем желании Линькову было нечего дать ему, разве что кроме кредитных карточек. Поблагодарив портье, от чего тот недовольно скис лицом, молодожены вышли на улицу и направились к набережной. Дневная жара понемногу спадала, и солнце уже скатилось с полуденного зенита ближе к воде, наливалось багряной краской, предвещая скорое наступление вечера. Народ потянулся с пляжа, пустели деревянные лежаки и места под зонтиками, за обладание которыми с утра разгорались конфликты; торговцы сворачивали товар, перебираясь на набережную, где все больше становилось гуляющих. В летних кафе, встречавшихся на каждом шагу, оживлялась торговля, многие столики были заняты, в воздухе витал запах жаренного мяса, звучала музыка.