Ну, кто бы сомневался, след привел небольшой отряд прямиком к сбитому на днях дирижаблю.
— Тут еще чужие следы, два человека что-то из дирижабля достали. Ваша сестра, перекинувшись в росомаху, пошла за ними, — проинформировал их следопыт.
— Кто бы это мог быть? — проворчал Иван, но, разумеется, преследование продолжил. Только дал себе зарок, что на этот раз сдерживаться не будет и накажет проблемную сестренку при помощи ремня. Некуртуазно, конечно, почти взрослую девицу таким образом наказывать, но если вспомнить их отнюдь не дворянское происхождение, а также то, что Иван здесь и сейчас является для провинившейся старшим родственником, так, вроде как, именно так и полагается поступать. Как говорится, чтобы в голове проснулись здравые мысли, иногда просто нужно постучаться чуток пониже. А потом в магический сон её до конца боевых действий! В бронированный ящик! И под охрану! Но сначала выпороть!
Вот с такими вот, почти кровожадными мыслями Иван со товарищи и догнали беглянку. Точнее, они на нее практически наткнулись, когда та из самых зарослей колючего кустарника за чем-то происходящим на лесной опушке наблюдала.
— «Ваня, как хорошо, что ты пришел», — встретила хитруля брата внешне почти счастливым ментальным посылом, хотя по ее основному эмоциональному фону тот отчетливо ощущал, что радостью от его появления вовсе даже и не пахнет, а вот серьезные такие опасения у Ксюшки таки присутствуют.
— «Что тут у тебя?» — Так же мысленно поинтересовался Иван, подавая знак своим сопровождающим, чтобы те вели себя максимально тихо.
— «Я утреннюю разминку в лесу совершала, когда двух очень подозрительных людей увидала.»
— «Подозрительных? Чем же?»
— «Они в сгоревшем дирижабле сначала копались, а потом, видать нашли что-то, потому что какой-то небольшой, но на вид тяжелый железный ящик из обломков выволокли. И понесли его куда-то.»
— «И ты даже не попыталась их остановить?» — не поверил Иван рассказу шебутной сестрички.
— «Побоялась я. От них опасностью так и шибает. Ты, Ваня, только не смейся, но после попадания в это тело, я стала своим загривком возможную опасность ощущать. Как только встает шерсть на нем, так значит, стоит поберечься.»
— «А по поводу твоей пропажи тебе твой волшебный загривок ничего такого этакого не сообщает?» — Иван постарался придать своему ментальному голосу побольше злости и ехидства.
— «Выпорешь? Ну, и пускай, зато я помешала двум этим врагам какую-то гадость совершить.» — Опаска со стороны Ксюшки переросла в упертую решимость. — «Если бы вы меня не догнали, тогда я подняла бы тревогу, когда они стали бы пытаться на ту сторону перейти.»
— «Да что-то не похоже, чтобы они торопились на ту сторону,» — озадачился Лудильщиков, взглянув на то, чем на опушке занимались двое неизвестных. Точнее, занимался вообще один, а второй, чуть в отдалении стоя, по сторонам зыркал. Как он еще их хождение совсем неподалеку от себя не заметил? — Кстати, а что тут у нас?
На последний вопрос, заданный Иваном вслух, неожиданно ответил обычно неразговорчивый Родион.
— Так кладбище тут деревенское. Вон, и верхушки крестов среди разросшегося ковыля выглядывают. По ту сторону могилы посвежее, там пока только трава, а с нашей стороны, так уже и деревья наросли.
И точно, кладбище. А не признал его Иван по той причине, что до этого он только ухоженные кладбища видел, а тут все окрестные жители от войны еще зимой прочь подались, а потому могилы по самую верхушку крестов травой поросли.
— Что-то сильно не нравится мне то, что эти двое несомненно сильных магов тут делают, — пробормотал Ваня в размышлении. — И подмогу вызывать, может статься, уже поздно, надо самим попытаться помешать этот их ритуал закончить.
— Так может, просто стрельнем по ним залпом, вдруг да, не так уж они и страшны? — это предположил один из гвардейцев, тот, что, вроде как, послабее был.
— Судя по тому, каким морозом меня при взгляде на них пробирает, все не так просто может оказаться, — отозвался Иван. — Но делать нечего, давайте попробуем. Вы из трех стволов залпом в того, кто на земле барабается, а я попробую второго, стоящего на месте, достать.
— А мне что делать? — поинтересовалась Ксюшка у брата, когда тот отползать начал, чтобы начать свою атаку немного со стороны.
— А ты все, что можно, уже сделала. Сиди теперь и не высовывайся, а при малейшей опасности со всех четырех лап убегай, чтобы еще и на твою защиту мне в бою не отвлекаться.