Лот «Русская крылатая» стоял в расписании последним. Вокруг аукциониста весело порхал золотистый пушистик, иногда на мгновение зависая в воздухе. Публика замерла в восхищении, а озорник вдруг спикировал вниз-на поля шляпки сеньоры, сидящей в первом ряду. Послышался сдержанный кашель, маскирующий смех. Распорядитель стукнул молоточком и объявил, что на аукцион выставлены три щенка начальная цена первого — 40.000 золотых Лир.
Закипел торг. 50, 70, 100! А потом всё кончилось. С последнего ряда поднялась рука, унизанная десятками перстней, и мелодичный женский голос с едва уловимым акцентом негромко произнес: «Я хочу всех троих. Даю миллион!»
— Зачем, ну зачем она приехала? Если ты любимая жена шейха, и муж тебе даёт миллион на карманные расходы — да таких надо держать за семью замками! Вдруг кто позарится на такое сокровище⁈ — бушевала Наталья, яростно пиная камушек, попавший ей под каблук. — Ваня, что же мне теперь делать?
В таких прекрасных (обиженных на весь мир) глазах стояли непролитые слезинки. Сердце Лудильщиков сжалось.
— Не грусти, дорогая! Я попробую поговорить с Башенным, всё же мы земляки, глядь — что-нибудь придумаем!
Иван усадил княгиню в её «Деловэ-Бельвилль» и на прощание помахал рукой отъезжающему автомобилю. Поглядывая на корзинку со своим новым щенком, наш герой прошёл пару сотен метров по Пьяцца дель Пополо. Оглянулся по сторонам и шагнул в домен. Щенка с письменными указаниями дубль доставит Родиону. И пусть подберут Ивану самого симпатичного крылатого пёсика из последнего помёта.
Ваня навестил будущую мамашу, выдал обещанные две рыбки и послушал умиротворённое мурчание.
После направился к «монстриками». Кукушата росли. Не по дням, а по часам. Обглоданные косточки магического кабана — сегодняшний рацион, доставленный дублем — красноречиво доказывали правомерность сего явления.
Почесав зубастикам шейки, Иван сообщил им, что собирается сегодня лечь спать пораньше. Завтра рано утром должен появиться Джузеппе, и надо будет разбираться, что удалось достать из Стёпкиных запросов.
Кукушата притихли и слушали очень внимательно. Иван продолжал говорить-он знал, что им просто очень нравится воспринимать его голос. Вчера он нашёл в их мозгу что-то похожее на речевой центр. Так что глядишь, — и сами говорить начнут…
Очень странно, подумалось Лудильщикову, когда присланный за ним экипаж остановился на узкой улочке на самой окраине Рима. Мрачные камни, окна, наглухо закрытые ставнями, ни один фонарь не пытался растворить сгущающиеся сумерки. Возница почтительно помог Ивану спуститься на булыжники мостовой и приглашающе указал на ближайшую дверь, более на щель в стене походившую.
«Однако, конспирация», — мелькнула мысль, когда Ваня вслед за сопровождающим пробирался по узкому и почему-то тоже не освещённому лабиринту коридоров.
Наконец спутник остановился и постучал. Распахнулись створки высоких дверей (судя по всему, из трущоб они благополучно выбрались) и Лудильщиков зажмурился от ударившего по глазам света.
Это был холл большого здания, колонны возносили ввысь сводчатый, расписанный фресками, потолок. Сопровождающий исчез как привидение, а Лудильщиков принялся разглядывать присутствующих, коих немало тут находилось. И вывод напрашивался следующий — большинство этих людей работали по медицинской части или в смежных областях. И были они не докторами рядовыми, а носили почётное звание Высших Целителей.
Кстати о Высших целителях. Иван вспомнил разговор ещё в госпитале, что за последние полгода по миру их число практически утроилось. В той же Рассее появилось ещё три Высших Целителя помимо ужеимеющихся. Себя Лудильщиков относить к этому клубу не спешил, хотя его присутствие на этой ассамблее об обратном свидетельствовало. Да и во многих областях магической науки взошло немало новых «звезд».
— Да тут просто не протолкнуться от громких имен и напыщенных рож! — раздался знакомый бас за спиной Ивана.
— Илья Федорович, как я рад вас видеть! Вы давно в Риме?
— Уже четыре дня как!
— Вы, кстати, не знаете, чему именно будет посвящено сегодняшнее мероприятие? А то приглашение я получил, но подробности уточнить как-то не сподобился!
— Эх, молодость! — усмехнулся Федоров.
«Ну чистый Аполлон», — Лудильщиков наблюдал, как прелестные юные девы, обносящие вином гостей, откровенно заглядывались на высокого и статного рассейского богатыря.
— Встреча будет посвящена новому заболеванию, которое стало стремительно распространяться после изменений в Системе.