— Отлично, мастер Лю! А теперь, я хотел бы выяснить, как скоро мне можно будет наносить следующую татуировку. Наша командировка в вашу страну заканчивается в середине декабря, и мне хотелось бы по максимуму обеспечить свое собственное усиление.
— Это, смотря на какую следующую татуировку вы нацелились, молодой человек.
— Скажем, что-нибудь по максимуму повышающее Дух?
— Тогда лучше через полгода. Все дополнительные манипуляции с Духом лучше отложить на полгода.
— Тогда Интеллект.
— Шлем Абсолютной Ментальной Защиты, делающий адепта невосприимчивым к внушениям ментальных магов, и дающий плюс пять к Интеллекту.
— А собственному заклинанию чтения эмоций собеседника он мешать не будет?
— Ни в коем случае. Отсекает только внушения со стороны.
— Какой чудесный шлем. Когда можно будет начать его делать?
— Через пару дней. Только один нюанс: такая сложная татуировка обойдется вам в три тысячи лан серебра, вы же предоставили обязательства императорской канцелярии лишь на две тысячи.
— Вот недостающее. — И Лудильщиков протянул мастеру свиток, взятый им у Васьки. Если примет в качестве оплаты, Иван отдаст Ваське серебром из числа запрятанного им на речке неподалеку от города.
— Замечательно! Тогда жду вас через два дня! И вот еще что… с вашей замечательной прической придется на время расстаться.
— Без проблем, мастер. Ради такого чуда, без проблем!
Несколько порталов и Лудильщиков оказался на пороге своего собственного поместья, столь любезно пожалованного ему императрицей Цыси.
— Ну, что, получилось? — Кому чего, а Василий исключительно о своей выгоде печется. Интересуется, удалось ли использовать в качестве оплаты за Ванину новую татуировку его свиток на тысячу лан серебра. Хотя, понять парня легко: тысяча лан — это две с половиной тысячи рублей. Огромные деньги не только для обычного крестьянина, но и для некоторых дворян, и не последних в своем деле купцов.
— Можешь начинать радоваться. Через пару дней доставлю тебе твою долю серебра.
— Ты настоящий командир! — Возликовал Васька, а Система скромно ему поддакнула: «Харизма +1».
— А где Андрей? — Поинтересовался Лудильщиков, оглядываясь. Обычно, Андрей где-нибудь вместе с Васькой отирался. Вроде, совсем разные они, а гляди ты, подружились. Но в этот раз второго члена экипажа поблизости не наблюдалось.
— А-а! — Махнул рукой явно на что-то обиженный Васька. — Он на кухне возле новенькой поварихи отирается.
— По делу, или любовь намечается? — Спросил Иван, настраиваясь минипорталом на пространство кухонного зала. Две поварихи, старая, совсем уже дряхлая старуха и новенькая, молодая круглолицая пышечка, что была нанята Лудильщиковым на днях в качестве помощницы и будущей смены, совместно трудились над созданием очередного кулинарного шедевра, а Андрюха примостился напротив и тоже принимал в их совместном труде посильное участие. Интересно, как они общаются, абсолютно не владея языками друг друга?
Ладно, бог с ними, Иван прошел в свою комнату, уселся в низкое кресло, задумался. Скоро предстоит возвращение к своим. Великая головоломка: что делать со всем богатством внезапно нажитым здесь. То же поместье, он уже начал его обустраивать после разрухи, в которую его ввергли повстанцы. Закупил новую мебель взамен уничтоженной, начал нанимать работников, а то на все поместье, где раньше по рассказам трудилось три десятка слуг, их осталось всего двое: эта самая старуха, которой просто некуда было идти, и кучер, оставшийся таковым лишь по названию. Лошадей то повстанцы всех забрали. Пока нанял пятерых новых работников, мог бы и больше, в условиях наступившей разрухи наемный труд был дешев, но стоит ли? А еще и этот полученный от Цыси титул бо. Как объяснил совсем недавно все тот же неизменно благожелательный Хуан Бохай, в титуле самым ценным было даже не то, что он соответствовал титулу европейского графа. А то, что этот титул был объявлен наследуемым. Большинство китайских благородных имеют титулы без этой редкой приставки, что означает, что их дети будут иметь титул уже на ступень более низкий, чем родители, а внуки еще ниже, а правнуки вообще потеряют по сравнению с удачливым предком четыре ступени. И в Рассее, согласно международным договорам, должны будут признать, пусть с оговорками, Ивана графом. Такой вот выверт. Ох, чувствует Ваня, будут еще у него с этим проблемы. Или это опять его Интуиция проснулась? Но вот только не хочется отчего-то все здесь продавать перед отъездом.
Чтобы отвлечься от тяжелых раздумий, которые все равно пока не удавалось решить однозначно, притянул к себе телекинезом с верхушки шкафа ларец, что он изъял из воровского сейфа. В который уже раз открыл, поглядел на качественно выполненные инструменты. Что инструменты были выполнены качественно, было видно по всему: тщательности отделки, узорам, нанесенным на рукоятки чего-то, что можно было назвать в первом приближении ножиками и встроенным в некоторые из них драгоценным камешкам, поблескивающим сейчас в лучах Светляка, созданного молодым магом. Только вот из всей кучи в полтора десятка единиц, он однозначно смог опознать лишь очки артефактора. И то, только потому, что при взгляде сквозь них у многих предметов и практически всех живых существ появлялись разноцветные ауры. Еще здесь была ручка самописка, но что-то подсказывало Ивану, что ей полагается вовсе не свои подписи в документах оставлять. Остро требовалась квалифицированная консультация, да уж больно велик риск на этом засыпаться. Воры наверняка ищут похищенное. Может перед самым отъездом все же спросит Лудильщиков у господина Хуана, нет ли у того методичек для начинающих артефакторов….