Еле дождался возвращения отца с работы, так было невтерпеж ситуацию для себя прояснить. Наконец, отец вошел в сени, затопал валенками, пытаясь сбить с них налипший снег, распахнул дверь в теплую часть избы. Потом молча, вдумчиво поглощал ужин, собранный для него на стол супругой. Ваня все это время терпеливо ждал, искоса временами поглядывая в сторону родителя.
— Ну, Ваня, давай, выкладывай, что у тебя случилось. — Поинтересовался отец после того, как тщательно обдизанная ложка отправилась в пустой чугунок из-под каши.
— Гм. Пап, а как ты узнал, что у меня вопрос к тебе имеется?
— Чудак человек. Ты же своими взглядами во мне едва дырку не протер. Никак не давал сосредоточиться на еде. Так что у тебя?
— Понимаешь, папа….
По мере того, как Ваня все полнее обрисовывал своим рассказом сложившуюся у него ситуацию, выражение лица у отца становилось все более задумчивым. Он слушал внимательно, не перебивая. Лишь пару раз уточнил своими вопросами не совсем понятные для него детали.
— Ну что же, сына, — начал анализ услышанного старший Лудильщиков. — Я думаю, не стоит тебе бояться раскрытия твоего Класса посторонними. С одной стороны, нет сейчас у людей таких возможностей, чужой Класс просматривать, с другой ты уже все сделал, чтобы властям стать не нужным. В интернат ведь не просто так забирают тех, кто у себя Целителя открывает. Их там постоянно лечить больных заставляют, новые заклинания дают, прокачивают. Считай, профукал ты свой счастливый билет в этой жизни, отстал безвозвратно от других Целителей.
— Зато я с вами рос, а не в интернате! — В запале высказался Ваня, поняв, что отказ от обучения на Целителя мог быть и ошибкой. — И я летуном стать хочу, а не за больными утки выносить!
— Твоя жизнь, тебе решать. — Примирительно отвечал родитель. — Еще вот какой вопрос. Ты нацелился на то, чтобы выучиться на матроса дирижабля или все же мечтаешь воздушной магии обучиться, чтобы летать по небу без всякого дирижабля?
— Самому летать, это, конечно, куда круче будет, но я ведь не аристократ, чтобы магичить с такой силой, как они.
— Аристократ! Сила магии, она от такой характеристики, как Дух, сына, зависит. Развивай Дух и станешь не хуже, чем самый заглавный аристократ.
— Сам же сказал, что поезд ушел. Не догнать мне уже тех, кто с детства раскачивает эту характеристику.
— Это, смотря, как ты бежать станешь. Если потихоньку, с передышками, тогда конечно не догонишь. А если всего себя в развитие вложишь, тогда надо будет еще посмотреть.
— Что же мне делать, папа?
— Завтра с утра схожу я, Ваня, к приятелю своему старинному, Васе Старинову. Он заведующим в нашей городской больнице работает. Попрошу его принять своего сына к себе в больницу санитаром. А уж ты там не зевай, потихоньку качай свой дар и Дух на пациентах. Лечебная магия она такая. Вреда точно никому не сделает.
— А этот Старинов что, тоже Целитель что ли? — Заинтересовался Ваня предложенной отцом перспективой.
— Ха! Скажешь тоже, Целитель! Наш городок слишком мелок, чтобы Целителя здесь держать. Просто врач. Обучился этой профессии в университете. Умный он очень. Интеллект, еще когда я с ним в училище учился, у него почти два десятка был.
— Ого!
— Но ты и другие свои тренировки не забрасывай, сына. Ты правильно выбрал. Путь в небо, он для тебя лежит через летное училище. А там, сам сказал нижний предел в десятку по Ловкости и Выносливости.
— Так уже не помогают почти, тренировки то. Раньше по несколько единиц в год прибывало, а сейчас уже больше полугода, тягаю, тягаю гири, без толку. Ни одной единички не прибыло.
— Так чтобы прогресс был, способы прокачки же постоянно менять полагается. Мда! С этой работой что-то совсем упустил я тебя, сынок. Не научил, не подсказал вовремя. Ты бегать до упада попробуй. Уверяю, результат вскоре проявится. По себе знаю. И пока погоди с работой по хозяйству, чай не двужильный, надорвешься все сразу тянуть. Мы с матерью еще не старые, сами справимся.
Так и начал Ваня бегать по заснеженным улицам после того, как дома сбрасывал свой перстерь и переодевался после уроков. Бегал бы и сразу по пути домой из школы, да в сумке чернильница с залитыми в нее чернилами, да и потом пропитывать единственную свою форменку, в которой на занятия ходит, тоже не есть хорошо. Не настираешься каждый день.
Сначала было очень трудно и непривычно. Ноги, обутые в валенки постоянно разъезжались на натоптанном на дорожках льду, снег, сыпавший почти каждый день, тоже мешал нормальному бегу. Но постепенно втянулся и привык. И дистанция, которую удавалось пробежать без того, чтобы не задохнуться, держась руками за колющий бок, все увеличивалась. А через дней десять всплыло заветное: «Выносливость +1». Дорога в летное училище для Вани была окончательно открыта. Да еще и Дух дал прибавку в единичку после того, как Ваня начал регулярно сливать вечерами свою ману во время добровольных бесплатных дежурств в качестве санитара в недавно построенной в городе больнице. Дай бог здоровья купцу Дедюхину за те пятьдесят тысяч кирпичей, что он закупил за свой счет для строительства этой больницы!