Первый день в восстановительной клинике был отвратителен. Синеглазый Алекс стал моим личным мучителем, едва ли не пинками сталкивая меня с больничной кровати. На все заверения о том, что ноги не работают, только раздраженно отмахивался:
– Мозги у тебя не работают, а ноги в полном порядке!
От нервов, споров и криков мозги и вправду включились. На третий день нахождения в клинике я встала на ноги и даже сделала пару шагов, в тщетной попытке вытолкать навязчивого медбрата из своей палаты. Не вышло, разумеется – удивившись тому, что иду, я упала, едва не расквасив нос об плитку на полу, но Алекс был несказанно рад и, перебросив меня на плечо, потащил в физиозал, где с того самого дня я стала учиться ходить. Заново. На ногах, над движениями которых приходится задумываться, выбирать режим, скорость, усилие… Алекс пояснял, что со временем дойдёт до автоматизма, но нужно заниматься. Много. Часто. До невозможной по сути усталости в синтетических мышцах, чтобы вызвать которую мне приходилось ежедневно пробегать марафон.
Алекс шутил, заставлял искать плюсы. Даже подарил пиратскую прошивку со стрип-дансем, чтобы я перестала считать себя ущербной. И с паркурщиками этими познакомил, половина из которых по собственной воле сделала то, что со мной вынужденно сотворили эскулапы.
Уже больше полугода прошло, а ноги всё равно порой «заедало». Не на полушаге, к счастью, но как-то раз было с утра, после пробуждения – я просто не смогла встать с кровати, ноги не «слушались». Проверила оборудование, пустила импульсы – всё в норме. А подняться не могла. В слезах позвонила Алексу, который наорал на меня и сказал срочно идти в ванную и умыть зарёванное лицо, да и вообще завести привычку косметику перед сном смывать и не пугать его невообразимым видом. И я в самом деле рванула в ванную, даже не задумавшись, что мгновение назад не чувствовала ног!
Паркурщики были последним этапом – попыткой, так сказать, отпустить синтетические мышцы на свободу, двигаться на автоматизме, не задумываясь. Пируэтов, какие творил в воздухе Иван, я ещё не исполняла, да и далеко мне было до трэйсеров по уровню физической подготовки, но бегала и прыгала без оглядки на установленный режим работы – теперь всё как-то само собой переключалось в процессе. И я искренне верила, что всему научусь, ко всему привыкну и, быть может, полюблю себя такой, какой стала – просто нужно время.
От размышлений отвлек звонок. С удивлением посмотрела на экран, отвечая, – звонил Влад.
– Привет, – Влад улыбался, широко и искренне, да так заразительно, что и я не могла сдержать улыбки. Он мне нравился. Даже очень.
– Привет, – чуть смущенно пробормотала я, отворачиваясь от компании.
– Ты где сейчас?
Я немного удивилась – такой вопрос Влад задал впервые с момента нашего знакомства. Не доверяет? С утра же договаривались встретиться вечером в кафе. Но ответила – зачем скрывать такую мелочь? Я и так скрываю от него свой самый главный секрет.
– На площадке за городом, где паркуром занимаются.
Брови Влада взметнулись вверх. Да, не ожидал он от меня такого. Тихая, спокойная девушка – и вдруг паркур. Пояснила:
– Я тут со знакомыми.
– А, ну ладно тогда. Я за тобой заеду?
– Эээ… ладно, давай.
– Окей, буду минут через десять, жди! – и отключился.
Я посидела с минуту, тупо глядя в пространство. С Владом мы познакомились месяца полтора назад, он нашел меня в сети. Я вышла на минутку, поговорить с Алексом, так как не могла дозвониться и решила, что он завис в какой-нибудь игре и достучаться до него можно будет только из сети, но раньше, чем нашла его, достучались уже до меня, причем с неизвестного аккаунта:
– Привет, – в сети нет голосов как таковых, но интонация мне понравилась и я, невиданное дело, сняла блокировку интернет-общения с незнакомыми акками.
– Привет, ты кто?
– Владимир. Но мне нравится, когда меня зовут Влад.
– Как ты меня нашел?
– Вышел и увидел среди посетителей он-лайн. У тебя такая аватарка… Не смог пройти мимо.
– Какая?
– Живая… – интонация-вздох, теплом растекающийся где-то внутри.
Если бы он сказал что-то о внешности, об имени – да о чём угодно! – я бы отключилась. Но он назвал мою аватарку живой, а я сама её такой и считала. Внезапное, непостановочное фото, на море во время последнего отпуска, когда я щурилась на заходящее солнце, а братишка щелкнул меня – с растрепавшимися волосами, без косметики. Зато с искренней улыбкой и блестящими от смеха глазами. На этом снимке я в самом деле была живой. Всего за неделю до той аварии.