- Просто расскажи мне, - говорю я, дотрагиваясь до его лица, и легонько провожу ладонью по щеке.
- Твои прикосновения все делают намного лучше. - Он наклоняется ко мне и нежно-нежно целует в лоб.
От него исходит слабый рокот, и я жажду его тепла, той силы, которую ощущаю, когда Доминик держит меня в своих руках. Мне просто хочется находиться в его безопасных, защищающих объятиях и никогда не покидать их.
Делая глубокий вдох, он закрывает глаза. Когда снова открывает, то выглядит таким печальным.
- Я люблю тебя, - глядя ему в глаза, говорю я. - Но, пожалуйста, расскажи мне, что произошло.
- Они знали, что он за человек, и откупались от его прошлых жертв в обмен на их молчание. Пользовались своими деньгами, чтобы он не попал в тюрьму. Они оба поверили, когда Оскар рассказал им, что его жертвам нравится быть отшлёпанными, и они наслаждались грубым сексом. После второго случая Джон и Дорис пригрозили ему отречься от него, если такое повторится снова. Вот тогда-то он и начал убивать своих жертв, с тем, чтобы те не могли вернуться и обвинить его.
Я вздрагиваю от его слов и вспоминаю жестокий, садистский способ расправы надо мной. Они вовсе не обращали на меня внимания, будто я была не более, чем просто пустое место.
Смеялись надо мной.
Писали на меня.
Запихивали в меня свои отвратительные члены.
Вставляли в меня, привязанную и находящуюся полностью на обозрении, ножи.
От воспоминаний всего это, меня охватывает озноб.
- Зачем им защищать его? -Желчь поднимается к горлу, и я прилагаю все усилия, чтобы не опустошить желудок.
- На это есть две причин и, для меня, ни одна из них не является оправданием. Их имя и их деньги. Они не желали, чтобы их имя полоскали в газетах по всей Америке, и не хотели терять свои деньги. Они думали, что если смогут откупиться от его жертв, им не придется иметь дело с последствиями. Они пытались надавить на меня, но я бы не позволил им продолжать защищать его, позволив и дальше разрушать чужие жизни.
- Но с Оскаром был, по крайней мере, еще один человек. Его звали Мик. - Я помню это, будто все было вчера.
- Когда я набросился на Оскара, он разговаривал с кем- то по телефону, но я выхватил его и разбил. Я все рассказал полиции, Эйлин, включая то, что он бы с кем-то на телефоне, и они делают то, что должны делать, чтобы найти этого Мика.
- А что случилось с Оскаром?
- Сегодня он во всем признался. Он сотрудничает с полицией, чтобы идентифицировать других женщин, которых похитил с дружками.
Чувствую, как морщу лоб - голова кипит кружащимися в ней вопросами. Но прямо сейчас, мне надо держать себя в руках и надеяться, что все со временем выяснится.
- Он рассказывает следователям о других женщинах, которых они забрали, но не рассказывает им, кто был с ним? Почему?
Доминик пожимает плечами.
- Я не знаю. Я не говорил с Оскаром. И не собираюсь. Больше ни с кем из них не хочу иметь дела.
Я наклоняюсь к Доминику и обнимаю его, когда он притягивает меня поближе.
Кажется, и минуты не проходит, как раздается стук в дверь, и она открывается.
Высокий мужчина заходит внутрь, закрывает за собой дверь и проходит в противоположный угол комнаты, держась от меня по возможности как можно дальше.
Я прячусь за Домиником и выглядываю из-за него на незнакомца, не зная, кто он и зачем здесь.
- Детектив Харрисон, как поживаете? - говорит Доминик коротко стриженому шатену. Он немного полноват, что, однако, не уменьшает его угрожающего вида.
- Хорошо, Доминик, спасибо. - Детектив смотрит на меня, и я передвигаюсь так, чтобы меня не было ему видно.
- Эйлин, это детектив, который записал мои показания. Он не причинит тебе вреда, и я не оставлю тебя. - Он гладит меня по волосам и убирает прядки мне за ухо и за спину.
- Привет, Эйлин. Меня зовут Саймон. Можно я подойду на пару шагов поближе к вам? - спрашивает он, выставив руки вперед, показывая, что он не представляет собой угрозы.
Я выглядываю из-за плеча Доминика и киваю ему. Смотрю, как он делает два небольших шага и ждет моего одобрения для следующих пары шагов.
Я киваю, и он приближается ко мне, потом останавливается в метре от изножья кровати. Я трясу головой, и он больше не подходит ближе.
- Ты такая молодец. Передать не могу, как восхищает меня твоя сила, - шепчет Доминик и чмокает меня в губы.
- Эйлин, я уверен, Доминик уже ввел вас в курс происходящего.
- Да, он только что рассказал мне.
- Оскара посадят в тюрьму, вероятнее всего, пожизненно.
- Он не тюрьмы заслуживает, а ада, - говорю я с презрением.
- Вы правы, заслуживает. Но я здесь, чтобы задать вам пару вопросов и убедиться, что мы сможем упрятать его в тюрьму. - Он осторожно поглядывает на меня, как будто я стеклянная и вот-вот разобьюсь.