Одиночество.
Нет, не сказать, чтобы полное, но… приглашения продолжали приходить.
И корзинки с цветами.
Милые открытки.
Пустые слова, за которыми не было ничего-то, кроме дани привычке. А вот навестить Эву в её подзатянувшейся «болезни» никто не спешил. И потому коротенькая записка с просьбой заставила сердце биться быстрее.
Мелани Саундворт желает нанести визит?
Пусть даже без предупреждения. Почти. И это на грани нарушения приличий, но… но в доме тишина. И пустота. И тоска гложет душу. И отец слишком занят, чтобы… нет, выслушать Эву он не отказался. Тогда. Раньше. Когда матушка уехала. И слушал внимательно. И даже пусть рассказ получился сбивчивым, про тех девушек, которые не виноваты, которые оказались в сложных обстоятельствах, которые…
- Понимаешь, дорогая, - сказал он тогда. – К сожалению, жизнь весьма сложна и местами очень неприятна.
Уже тогда, кажется, Эва поняла, что ничего-то не выйдет.
- И да, многим людям приходится… непросто.
- Настолько непросто, что они продают родных?!
- Не спеши судить. Но согласен, это весьма позорная практика. И незаконная ко всему. Что до тех девушек, увы, каждый год множество несчастных оказывается в подобной ситуации. Но мы ничем не можем помочь. Точнее мы помогаем, чем можем.
- Чем?
- Твоя матушка входит в Попечительский комитет, который присматривает за приютами. В том числе и домами, куда принимают падших женщин, - отец слегка поморщился, было видно, что эта тема не слишком ему нравится. – В другом случае я не стал бы говорить с тобой о подобном, все же тема не для юных леди. Но раз уж обстоятельства сложились подобным образом.
Сложились.
И разложились.
- Мы… мы ведь можем их выкупить?
- Можем. В теории. Если ты знаешь, кому их продали. И если они захотят быть выкупленными.
- А…
- А возможно, что и не захотят. Понимаешь, дорогая… для некоторых особ данный путь не падение, но скорее наоборот, шанс подняться, вырваться из нищеты.
- Поэтому вы ничего не будете делать.
- Что именно мы должны сделать? – отец всегда был спокоен, но сейчас это раздражало как-то особенно. – Запретить публичные дома?
- Хотя бы!
- Они не исчезнут, дорогая. Они спрячутся. И будут существовать. Только уже вне присмотра полиции. И Комитета по здравоохранению. А стало быть, вовсе вне каких бы то ни было рамок.
Как будто они там есть.
- Аукционы…
- Незаконны, но проводятся.
- И люди, которые в них участвуют, они же… они же знают, что это незаконно!
- Конечно.
- Но все равно…
Вздох. И печальный взгляд.
- Ты еще очень молода, Эва. И многого не понимаешь. Хотя, может, и к лучшему… иногда нужно посмотреть на вещи непредвзято.
Взгляд отца сложно выдержать. У некромантов вообще взгляд тяжелый.
- Если кто-то узнает о том, что некий человек участвовал в подобном мероприятии, то репутация этого человека будет безнадежно испорчена. А если будут получены доказательства причастности к… незаконным делам, то состоится и суд.
- Только не узнают, - горько сказала Эва. – Они ведь маски используют. Прячутся. А доказательства…
- Идем, - отец поднялся. – Твоя матушка, конечно, будет против…
- Я ничего не скажу.
Он кивнул.
- Мне кажется, тебя слишком сильно опекали. И ничего хорошего из этого не вышло. Ты вернулась домой и цела. Это само по себе чудо. И не надо… пытаться спасти всех. Не получится.
Эва промолчала, хотя на языке вертелось, что можно ведь попробовать. Пусть и не всех, но хотя бы кого-то…
Спускаться пришлось в подвал, где отец устроил лаборатории, к которым обычно Эве и приближаться-то нельзя было.
А тут…
Она не удержалась, потрогала тяжелую дверь, на которой расползались узоры заклятий.
И…
И сколько раз она подбиралась сюда. На цыпочках. Еще спорила с Тори, доказывая, что вовсе там нет сотни железных скелетов и еще трех мертвецов. И…
Лестница.
Обыкновенная.
Газовые рожки. И белый свет, который заставляет глаза слезится. Запахи… странные, но не сказать, чтобы неприятные.
Дверь приоткрытая.
- Дальше, - отец не позволяет заглянуть. – В обморок…
- Не упаду, - пообещала Эва. А потом подумала, что как-то она поспешила с обещанием. А вдруг за той дверью что-то по-настоящему чудовищное? Например, стоглавый змей с собачьим телом? Или что там Тори еще придумывала?
…мысль о Тори она поспешно отогнала.
Правда, за дверью змея не нашлось, и других чудовищ тоже. Комната оказалась до того обыкновенной, что Эва даже ощутила некоторое разочарование. Белые стены. Пол каменный. Все те же газовые рожки. Столы… столы, прикрытые простынями.
Холод.
- Вот, - отец убрал простыню. – Подойди.
Кэти?