– Все в порядке, Лисси. Просто я услышала, что кто-то притаился за дверью, и насторожилась…
Лисси пообещала, что это больше не повторится. Феба вспомнила маленькие стоптанные башмачки девочки, и сердце ее затрепетало.
«Хватит! – одернула она себя. – Тебя ждет Дэвид».
Феба вошла в комнату для завтраков. Дэвид оторвался от чашки кофе.
– Отлично! Я вижу, ты оделась для верховой езды. Думаю, день будет солнечным. Зато вечером начнется буран.
– Тебя что-то беспокоит, Дэвид?
– С чего ты взяла?
– Вижу. – Феба подошла к буфету и наполнила свою тарелку. – Расскажи, что случилось.
– Я не хотел тебя тревожить. Да, собственно, ничего страшного не произошло. Просто Алек не приедет сюда на Крещение. Сейчас он в Лондоне. Пишет, что был в поместье, но меня не застал. Он приносит свои извинения. Сын живет у друга по университету, а у того есть…
– Сестра?
– Точно. Откуда ты знаешь?
– Просто я подумала, что молодой человек, который извиняется перед своим отцом, должен иметь веский довод.
– Да, пожалуй. Я понял, что он счастлив. Вот, прочитай этот абзац. Здесь он описывает свою девушку. На отдельной странице перечисляет всех тех, кому я должен передать приветы: Стивене, миссис Оутон, миссис Йонг и так далее. Он не забыл даже Гулдингов, к которым всегда питал симпатию. Я очень хочу, чтобы ты с ним познакомилась. Жаль, что на этой неделе его не будет.
Дэвид протянул Фебе газету:
– Новостей особых нет, поскольку парламентарии ушли на каникулы. Но тебе понравится очерк о борьбе за свободу в Греции.
Феба удивленно уставилась на Дэвида. Нет, он не шутил. Ему и впрямь было известно, что именно должно заинтересовать ее в сегодняшней газете. А она безошибочно определила, что его что-то тревожит. Они начали притираться друг к другу, и это казалось Фебе настоящим чудом.
Леди Кейт Беверидж тоже получила письмо. Правда, в отличие от письма Алека Харви в нем не было добрых пожеланий. Дрожащей рукой она протянула листок адмиралу Вулфу, который сидел рядом с ней за обеденным столом.
«Сообщите Ф., что побег невозможен».
– Наверное, я напрасно волнуюсь, но меня напугали эти послания.
Сегодня утром она прочитала все анонимные письма, адресованные Фебе.
– Как ты думаешь, она и мистер Линсли сейчас в безопасности?
– Да, Кейт. Дэвид – очень надежный человек. Мало того, я не знаю такого джентльмена, у которого были бы более преданные слуги, чем у него. И все же, – продолжал адмирал, – я напишу ему, чтобы он повнимательнее приглядывался к незнакомым людям. На следующей неделе у него в доме соберется большая толпа: они будут праздновать пахотный понедельник. Для Дэвида это большое событие. Впрочем, я не разделяю его любви к народным традициям. Однажды он затащил меня на это скучное мероприятие, с тех пор я всегда держу наготове веские отговорки.
– Хм-м. Интересно, понравится ли этот праздник Фебе? Она привыкла к светской лондонской жизни. Однако она влюблена…
– Надеюсь, Феба не разочарует моего друга.
– Можешь в этом не сомневаться.
Адмирал пожал плечами. Кейт временами была чересчур упрямой. Правда, ему нравились упрямые женщины.
– Ты уверена?
– Конечно. Я многое знаю о Фебе. И немножко – о любви.
Он тронул ее за руку.
– Полагаюсь на твое мнение. Давай теперь поговорим о нас. Я решил, что мы поженимся весной. Возражения не принимаются.
– Ранней весной, если можно. Я так счастлива, Джон!
Фебе понравилось кататься по холмам. Дэвид подобрал для нее большого черного мерина по кличке Оберон, но, к сожалению, ей приходилось сидеть в дамском седле. Она с удовольствием оглядывала необъятные пространства земли и бескрайний горизонт, испещренный строгими куполами церквей.
– Если не хочешь, можешь не ездить в дамском седле, – сказал Дэвид, когда они бродили, взявшись за руки, по развалинам древнего монастыря. – Миссис Оутон даст тебе старые брюки Алека. Он высокий парень, но худой. Ты наденешь их с сапогами Марстона и с этим сюртуком.
Феба засмеялась:
– Хороший костюмчик! Фиц никогда не надел бы такого. Я буду похожа на огородное пугало.
– Ты будешь похожа на мисс Браун. Вот, возьми яблоко. Я принес несколько штук из погреба.
Феба откусила от яблока.
– Я буду выглядеть как актриса из спектакля, который готовят твои люди к пахотному понедельнику. В детстве я сердила маму, надевая несовместимые вещи.
– Я вспомнил, что сказал Алек, когда был маленьким…
Они шагали по холмам, хрустели яблоками и с удовольствием вспоминали разные веселые эпизоды из своего прошлого.
Остановившись на вершине одного холма, они принялись рассматривать расстилавшиеся внизу поля. Некоторые из них были засеяны озимой пшеницей, некоторые стояли под паром до весны. Щеки Дэвида раскраснелись от холодного воздуха, густые волосы растрепались. Косой луч вечернего солнца высветил щетину на его подбородке. Феба провела кончиками пальцев по колючему подбородку Дэвида.
– Боюсь, что сегодня утром я плохо побрился. Мне не терпелось заняться делами.
– Мне нравится.
Дэвид нагнулся и легонько поцеловал ее в губы.
– Ты замерзнешь, – пробормотал он. – Чувствуешь, какой ветер?
– Скоро начнется предсказанный тобой буран?
– Совершенно верно. Давай вернемся в дом. Наши лошади могут испугаться сильного ветра.
Когда они поставили лошадей в конюшню, было уже темно. Они спустились в погреб и набрали еще яблок. Миссис Йонг была очень занята, но они все же выпросили у нее несколько кусочков жареного хлеба и немного чеширского сыра.
– Ты еще не согрелась, – сказал Дэвид, когда они вошли в зеленую спальню. – Давай сядем у камина. А хочешь, я приготовлю горячую ванну? Мы можем помыться вместе.
Они сели в большую мраморную ванну лицом друг к другу. Их ноги переплелись.
– Просто рай, – проговорила Феба, поглаживая ступней голень Дэвида.
Он согласно кивнул, прикрыв глаза и довольно ухмыляясь. Интересно, если скользнуть глубже под воду, дотянется ли ее нога до его чресел? Дотянулась! Он открыл глаза и удивленно охнул.
– Будешь озорничать, я тебя накажу!
Дэвид замолчал, подбирая в уме достаточно тяжелое наказание.
– Вымой меня! – наконец объявил он и встал, как Нептун из волн.
На мраморный пол ванной комнаты выплеснулось несколько ведер воды.
Взяв в руки мыло и мочалку, он подошел к Фебе.
– Возьми и вымой меня. Ну же, давай! – Изображая нетерпение, он похлопал мочалкой по кончику ее носа.
– Ну что ж, раз вы так настаиваете, милорд…
Феба встала коленями на полочку, которая тянулась вдоль края ванны, и принялась намыливать мускулистые плечи и руки лорда. К своему удивлению, она обнаружила на руках Дэвида безупречный маникюр, странный для человека, напрочь лишенного тщеславия.
– Сегодня утром я постриг ногти, – объяснил он.
– Очень мило. – Она поцеловала кончик каждого пальца. – Ну-ка, повернись.
Феба прижалась грудью к его спине, обхватив руками его талию, но он выпутался из ее объятий. Ей ничего не оставалось делать, как только намылить его со спины.
– Все? – спросил он.
– Повернись еще раз.
Она занялась его животом и тем, что располагалось ниже.
– Что ж, неплохо, но ты пропустила некоторые места. Придется показать тебе, как это делается.
Линсли поставил Фебу на ноги, а сам сел на ее место и начал быстро намыливать ее тело. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которую моют в железном корыте на кухне. Но очень скоро эти ощущения сменились другими, совсем не детскими.