– Встань коленями на полочку. Нет, повернись ко мне спиной. И раздвинь ножки. Пошире. Вот умница.
Наконец он нагнулся и поцеловал ее в затылок.
– Все. Давай я тебя вытру.
Он закутал ее в мягкое пушистое полотенце, а потом натер ее кожу ароматным миндальным маслом. Она жадно смотрела на его блестящее от воды тело.
– Мне кажется, – сказала она, когда они взялись за руки и пошли в его спальню, – что я скинула с себя слой кожи и оставила его в ванне.
Это был ненужный, бесполезный слой, который сковывал ее движения. Теперь же она чувствовала себя свободной и смелой до сумасбродства. Теплые воздушные волны, исходившие от огня в камине, приятно окутывали их нагие тела.
– Что это за шум? – спросила Феба, услышав какие-то завывания.
– Ты забыла?
Он раздвинул красные бархатные шторы, скрывавшие высокое окно, и она увидела, что на улице бушует буран.
– Да, забыла.
Она утратила всякую связь с внешним миром, пока сидела в уютной, наполненной ароматным паром ванной. Между тем метель была нешуточной. Серовато-белый снег косо падал на землю с морозного черного неба. «Каково сейчас бездомным?» – сочувственно подумала Феба. Однако ее радовал этот разгул стихии. Он вторил той буйной страсти, которой было объято все ее тело.
Дэвид подошел сзади и прижался к ее спине, обхватив руками ее мягкие груди.
Оконное стекло, за которым чернело небо, походило на старое серебряное зеркало. Феба задержала дыхание, увидев бледное отражение его руки, медленно скользившей вниз по ее животу.
– Ах! – тихо вздохнула она.
Теплое облачко пара, вырвавшееся из ее рта, затуманило стекло и то, что в нем отражалось. Они с Дэвидом остались одни перед лицом бушующей непогоды.
Тихо усмехнувшись, она обернулась и обхватила его руками.
– Пойдем в постель, – прошептал лорд и, взяв ее за руку, подвел к кровати.
Дэвид лег на спину и попросил:
– Сядь сверху.
Феба подчинилась, и они устремились в волшебные дали.
Глава 19
Они немного смущались за ужином, а на следующее утро не могли смотреть друг другу в глаза. Случайное прикосновение рук – когда она подавала ему кофе или он протягивал ей газету – казалось пугающим.
Они смеялись над пустяками и теряли нить самых простых разговоров.
Однако Феба наконец-то сумела, пусть медленно и с запинкой, описать свои самые страшные воспоминания.
Воспоминания о дорожной аварии – о том моменте, когда она поняла, что фаэтон перевернется.
Потом она выпустила из рук маленькое тельце Брайана и увидела его распростертым на гравийной дороге – такого крошечного! В следующее мгновение она сама вылетела из экипажа.
– Я вижу это так четко, как будто кто-то запечатлел те события на черно-белых гравюрах и впечатал их в мое сознание. Я еще никогда не делилась ни с кем своей болью, Дэвид.
– Мистер Блейк однажды сказал мне, что ты пережила адские муки.
Феба пожала плечами:
– Да, пожалуй, он прав. И это тебя не пугает? Линсли покачал головой и обнял ее за талию.
Они надолго замолчали, продолжая брести по унылым заснеженным пастбищам. Когда солнце наконец прорвалось сквозь пелену облаков, они очнулись от мрачной задумчивости и принялись играть в снежки.
– Ты первый начал! – засмеялась Феба, попав снежком Дэвиду в затылок.
– Я начал? Маленькая лгунья! Ты прекрасно знаешь, что это твоя затея! Ну берегись! Сейчас ты у меня получишь… Погоди-ка. Кто это там?
К влюбленным подошел явно смущенный молодой пастух. Дэвид перестал растирать щеки Фебы комком снега и посмотрел на юношу.
– Простите за беспокойство, сэр, но, похоже, рыжая корова собралась отелиться. Ей еще рано, однако мистер Гулдинг говорит, что теленок будет жить. Они сейчас в хлеву – мистер Гулдинг и тот новый парень, который остановился в его доме.
– Проклятие! Я знал, что с этой коровой у нас будут неприятности! Ей, должно быть, ужасно больно, бедняжке. Ты найдешь дорогу до дома, Феба? Мне надо идти в коровник.
– Можно, я пойду с тобой?
Она не хотела с ним расставаться. К тому же у Фебы появилась возможность повидаться с Билли.
– Конечно. Правда; преждевременный отел – малоприятное зрелище, но если ты хочешь, пойдем вместе. А молодой человек принесет нам из дома горячего сидра. Договорились?
В хлеву истошно мычала корова.
– Никак не отелится, бедняга, – сказал мистер Гул-динг.
Он сидел на табуретке, а Билли лежал на окровавленной грязной соломе, неудобно выпростав сломанную ногу и засунув руку в испуганную корову.
– Этот парень знает, что делает, – с гордостью объявил мистер Гулдинг. – Он упросил меня, и я разрешил ему попробовать. В самом деле, почему бы и нет? У него умелые руки.
«Этими руками он целых пять лет безнаказанно воровал деньги из карманов лондонских прохожих», – подумала Феба. Но мистеру Гулдингу ни к чему знать такие подробности – если только Билли не захочет сам рассказать ему о своем прошлом.
Она с интересом смотрела на своего бывшего любовника. Несмотря на синяки и сломанную ногу, Билли был само воплощение спокойствия. Сосредоточенно хмурясь, он упорно пытался направить нос теленка в родовой канал.
Прошел час. На дворе стемнело. Юный пастух зажег фонари. Мистер Гулдинг мерно попыхивал трубкой. Горячий сидр согревал их, однако ситуация казалась безнадежной. Можно было убить теленка и спасти корову. Дэвид и мистер Гулдинг начали обсуждать этот вариант.
– Попробую в последний раз, – сказал Билли.
Он сдвинул брови и повернул руку. Внезапно его глаза озарились радостью. Феба поняла, что у него наконец-то получилось.
– Теленок жив! – воскликнул Билли. – Сейчас он выйдет.
Когда все закончилось, Феба чуть не бросилась его обнимать. Сдержав свой порыв, она просто улыбнулась и поздравила юношу. Дэвид пожал ему руку, а мистер Гулдинг похлопал его по плечу. Они выпили оставшийся сидр и велели Билли идти отдыхать.
– Я хочу предложить Билли работу, – сказал Дэвид Фебе, когда они направились к дому. – Разумеется, сначала я поговорю с мистером Гулдингом. Этот парень будет ему хорошим подспорьем. Чувствуется, что он умеет работать. Как хорошо, что мы привезли его сюда!
Феба мысленно порадовалась за юношу.
– Ты такая бледная! – воскликнул он. – У тебя усталый вид. Зря я взял тебя в хлев. О Господи, о чем я только думал?
– Нет-нет. Я рада, что осталась. Все было просто чудесно… Я увидела, как работает Билли. Не ожидала, что он умеет делать подобные вещи. Мне надо немножко отдохнуть, только и всего. Разбудишь меня к ужину?
Однако заснуть Феба так и не смогла. Она смотрела на языки пламени, танцующие в камине зеленой спальни, и вспоминала события, произошедшие днем. Перед ее глазами проплывали приятные образы. Вот корова вылизывает своего детеныша сильным шершавым языком. Теленок моргает, кое-как встает на ножки и начинает тыкаться носом в набухшее вымя, ища сосок.
Она, Дэвид, пастух, мистер Гулдинг и Билли, гордый своим успехом, были зачарованы этим зрелищем: на их глазах рождалась новая жизнь.
Через месяц все коровы отелятся. А потом Дэвид и его помощники начнут пахать и сеять пшеницу – а также коноплю, вайду, масличные культуры, репу и сахарную свеклу. Весной, когда дни станут длиннее, они постригут овец и накосят сено.
А в конце лета наступит пора сбора урожая. Дэвид, загорелый, с засученными рукавами и расстегнутым воротом рубашки, будет пропадать в полях с утра до ночи.
Феба отдала бы все на свете, лишь бы быть с ним рядом и участвовать в цикличном процессе под названием жизнь. Но это было невозможно. Ей надлежало как можно скорее вернуться в Лондон, переодеться в Марстона и начать бесконечную круговерть визитов, званых обедов и балов. Она, как и прежде, будет выдавать остроумные замечания по поводу моды, которая составляла смысл существования высшего общества. Увы, светское понятие слова «сезон» не включало в себя природную смену тьмы и света, жары и холода, солнца и дождя.