Но вдруг с забора спрыгнул второгодник Мишка и спросил:
— А чего это вы тут все на одного? — и свистнул.
И еще трое одноклассников встали с ним рядом.
— Это, между прочим, мой одноклассник, — сказал Мишка. — Как там тебя… Э-э-э…
— Алексей, — серьезно сказал Алексей и протянул руку.
— А я, значит, Михаил, — сказал Мишка. — Ну, что, сядем вместе?
Зомби-зомби-зомби
К зомби-апокалипсису мы никогда специально не готовились. Если и готовились к чему, так это к неожиданному выезду из города. Что-то вроде войны или волнений массовых, и надо будет вдруг отсюда бежать. Об этом и говорили на кухне. А над тупыми американцами, которые боятся придуманных зомби и держат в доме запасы продовольствия, а еще изучают правила убийства кошмарных зомбаков и ходят на специальные курсы, только смеялись.
Вот поэтому, наверное, все так и вышло.
Ночной звонок в дверь — самое противное дело. Я еще покрутился в постели, потом накрыл голову подушкой и попробовал снова уснуть. А тот, что за дверью, снова стал названивать. Ну, ведь ясно же, что это вовсе не ко мне. Нет у меня никаких таких странных знакомств, чтобы по ночам… Ну, какого еще там и кому и вообще? Вот, предположим, ты спьяну или с устатку ошибся этажом или дверью. Позвонил целых три раза. Не дождался ответа. Так хоть на номер квартиры погляди! Хоть лестничную площадку осмотри — ну, не твое это все, не туда приперся! Или укуренный в конец просто?
Опять звонит. Надо будет мне поменять эту звонилку. А то сигнал, как вот просто не знаю, что. Мертвого поднимет. Меня практически совсем поднял. Не уснуть теперь никак уже. А на часах, между прочим, всего три часа ночи. Ни туда, выходит, ни сюда. Ни выспаться хорошо, ни вставать, чтобы работать.
Как же громко трезвонит! Пойду и скажу ему что-нибудь. Или даже ударю. Прямо вот в лицо. И еще поддых. И потом ногой, ногой…
Опять звонит. Просто в голову шуруп ввинчивается.
— Иду уже, иду…
Не слышит, названивает какую-то мелодию. Что-то такое прерывистое. Знакомое что-то. «Спартак-чемпион», что ли? Васька, никак?
— Какого еще черта и вообще? — спросил я, открывая дверь старому другу.
А он ворвался, оттолкнув меня в сторону, и сразу стал быстро-быстро руками по двери, как в кино. Щелк-щелк-щелк… Заперся, типа.
— Ты, гад последний, совсем сдурел, что ли? Сколько сейчас времени — знаешь?
Васька, друг с самого детства, отмахнулся, прилипнув к дверному глазку. Смотрел долго, дышал часто, будто бежал откуда-то. Наконец, повернулся, глаза вытаращил:
— Ну, блин, с днем рождения тебя, что ли…
— Дурак совсем, да? Три часа ночи! Завтра на работу… То есть, уже вот сегодня скоро…
— Ага, я-то дурак… А ты… Телевизор лучше включи.
На кухне телевизор тихонько шипел и показывал серую муть. В комнате — тоже. Я пошевелил мышкой, оживляя спящий компьютер, ткнул в яркий значок на рабочем столе. Хм…
— Интернета тоже нет.
— Скажи спасибо, что пока есть свет! — горячо зашептал он. — И ты не шуми так, а говори тихо — они на шум и свет резко реагируют.
Свет тут же погас. Как по команде какой. И больше не включался, как ни щелкай выключателем.
— Ну, вот и до подстанции добрались, — непонятно сказал Васька.
— Да кто еще и куда добрался?
— Зомби, так твою и перетак и налево с выкрутасами. Америкосы не зря всех своих к этому готовили. Натуральные зомбаки, представь… Жрут, в натуре, людей и передают заразу дальше. Как в кино, прикинь!
Нет, мало того, что разбудил в три ночи — в самый, понимаешь, мой день рождения, так еще и дурь разную несет.
— Накурился, что ли? Или пил крепко?
— Ты телевизор включал, в Интернет лазил… Свет вот тебе еще погас. И я, по-твоему, спать не хочу, что ли? Я к тебе из кабака бежал, так все ноги, блин, сбил. Как услышал сообщение — сразу к тебе. Вдвоем-то все проще продержаться, чем в одиночку.
— Продержаться?
— Блин, да просыпайся ты, наконец! Хватит тупить!
Он мне подробно, плотно пересыпая обычные слова матом, рассказал о событиях этой ночи. Как ровно в полночь прозвучало экстренное сообщение. Как было сказано, чтобы все сидели по домам, запершись, и ждали армию. Как потом начали постепенно отключаться телевизионные каналы. Как он, Васька, пробирался ко мне пешком практически через весь город. Потому что — куда еще, как не к лучшему другу?
— Да, ладно…, — говорил я, растирая лицо. — Ты мне тут втыкать начинаешь всякое такое. Мы сколько раз уже обсуждали с тобой. И отмирание нервных окончаний, и про кровь и питание, и про мозг и выстрелы в голову… Ну, брехня же! Ну, не бывает такого! И даже не смешно. Ты мне еще про вампиров поговори, ага.