— Что будете заказывать?
Официантка. Молоденькая, свежая, красивая. С карандашом и блокнотом в руках. Бут решил оставить меня в покое.
— Будьте добры жаркое из гуся. Тройную порцию. Побольше хлеба, шесть видов соусов и пару кувшинов лучшего пива. — Неожиданно я понял, что оказался быстрее Бута, который и рта открыть не успел. — А моему слуге… м–м… принесите овсяную кашу — он сегодня на диете.
Маленькие глаза Бута устремились ко мне как две акулы, и я с содроганием попытался представить его мысли. Не знаю или у меня получилось, но взгляд мага не предвещал ничего хорошего.
Приняв меня за начальника, официантка улыбнулась мне и все записала. Потом она ушла, а я остался наблюдать за своим спутником, который менял цвета быстрее хамелеона. Бут ничего сделать не мог: слухи поползут еще те, если он наброситься на архимага в общественном месте.
— Заткни свою пасть и не открывай, пока я не скажу. Ты меня понял?
— Конечно понял, любимый. — ласково сказал я. — Не сердись.
По шее Бута поползли синие вены, а глаза грозились вылезти из орбит. Нужно было срочно прекращать свое ребячество, а то скоро он действительно меня прибьет.
Мы некоторое время молчали. Бут постепенно успокоился, но вел себя как–то странно: вертел головой, ерзал на стуле, стучал пальцами по столу. Потом он злым шепотом сказал:
— У меня нет столько денег. Идиот. О чем ты думал, когда делал заказ?
— Я думал, вам платят хорошие деньги!
Бут заскрипел зубами так громко, что услышал даже я, сидевший на другом конце стола.
— Не беспокойся ты так. Иди и отмени заказ. Я уверен, что повар не успел еще приготовить моего гуся. Скажи, что у нас, магов, сегодня не лучший день.
Бут скривился, похрустел шеей, расслабляясь, и уставился на меня. Его маленькие глазки прищурились, после чего он заявил:
— Это недопустимо. Маг не будет говорить смерду подобных вещей!
— Тогда давай скажу я.
— Нет, — Бут поднял руку, показывая, чтобы я сел на место. — Ты тоже маг, черт возьми, хоть и… э–э… ладно, я заплачу печатью.
Мне осталось только пожать плечами и вновь откинуться на спинку скамьи. Скучающе, я осмотрел эркер, небогатое убранство и нескольких видимых моему взору посетителей. Потом мысленно позлорадствовал над Греем и Юджином, которые отлучились по делам и не попали на шикарный ужин. Бут, уловив это, ухмыльнулся.
Вскоре нам принесли мой заказ, включая овсяную кашу, которую Бут, конечно же, жрать не стал. Она сиротливо стояла в сторонке, пока мы вместе приканчивали гуся и разделывались с пивом.
— А ты не такой уж плохой парень! — сердечно сказал я магу.
Бут поднял глаза, и, запивая свои слова пивом, фыркнул:
— Не льсти себе, хотя… ты тоже ничего. Хочешь заказать еще кувшин пива?
— Конечно!
Я так и сделал. Допив свою кружку, чтобы напиток не выдыхался, я встал, и плавно лавируя между столами, направился на кухню. Там не удержался и шлепнул по попке проходящую официантку, которая наградила меня снисходительной улыбкой и выслушала все коррективы, которые я внес в свой заказ. Их было две: новую порцию пива, и… впрочем, она, сверкая глазами, отказалась.
Вернувшись на место, я не сразу понял, что подлый Бут сбежал.
Все происходило как в замедленной съемке. Я видел пол и ноги того бугая–охранника, что стоял возле входа, и до сих пор не верил в происходящее. Ворот рубашки передавливал шею и дышать удавалось с трудом, но вскоре вышибала смилостивился над могучим архимагом. Мое лицо влетело в липкую грязь, носом собирая все дерьмо, что там находилось.
Вскочив, я очистил рукой лицо и, потрясая кулаком, завопил:
— Да как ты смеешь?! Я тебе таких устрою…
На пороге показалась официантка с ведерком в руке, и в следующую секунду меня обдали помоями. Уклониться я не успел, но заткнулся моментально. По прошлым инцидентам из моей богатой на опыт жизни, сразу стало ясно, что меня облили рыбьими потрохами и зловонной водой.
Дверь черного хода захлопнулась, а я, отряхиваясь, отошел от трактира подальше. Бут стоял неподалеку и сдержанно ржал. С трудом сдерживаясь, я подошел к своему охраннику–конвоиру.
— А ты думал все так просто? — сквозь смех услышал я его слова. — Если архимаг, то весь мир у твоих ног? Ха, ха! Не смеши меня.
— Ты ублюдок! — я сплюнул ему под ноги остатки рыбьих какашек, что еще остались у меня во рту. — Какого черта?
— Обычного. Кстати, отойди. От тебя жутко воняет.
— Оооо, неужели? — изумленно воскликнул я.
В следующее мгновение я на радостях попытался обнять Бута, в надежде поделиться с ним своим настроением и запашком.
Маг–мечник мгновенно перестал ржать, и оттолкнул меня мощным движением. Я чуть снова не оказался в липкой грязи, куда минутой раньше меня швырнул охранник заведения, но устоял.
— Ты меня подставил!
— Ну, ну, давай не будем рассуждать, кто кого подставил, — Бут развел руками. — Заказ твой — ты и плати. Было вкусно?
— Они отобрали все что у меня было, гляди что сделали с рубашкой! — В негодовании воскликнул я, указывая на оторванные перламутровые пуговицы. — Мне ее выдала ваша Гильдия, между прочим.
— Постирается.
— А это?
— Зашьется.
Я жестами показал на свое лицо, и Бут засмеялся, но на сей раз более сдержано.
— А об этом вообще речи не идет.
Я опустил руки, сдаваясь. Пошел этот Бут к черту, умник тоже мне. Я осмотрел себя с ног до головы и задрожал от отвращения. Ненавижу сырую рыбу. А еще больше ненавижу ее кишки!
— Медальона тоже нет, — невзначай вспомнил я, и медленно побрел с маленького дворика прочь.
Я ожидал, что он пойдет следом, но Бут встал как вкопанный.
— Они отняли амулет мага? — не поверил мечник.
Я истерично заулыбался, скаля зубы и сощуривая глаза. Как трудно догадаться, дубина!
— Жди здесь, — услышал я приказ Бута и подчинился, устроившись возле невысокого частокола.
Маг, бурча себе под нос что–то о нарушении закона, зашел через черный ход и несколько минут я ничего не слышал. Потом пронзительный женский визг, звук бьющегося стекла и… взрыв.
Я опешил и чуть не свалился в поилку для свиней. Тот вышибала, что макнул меня лицом в грязь, вылетел прямо через стену, приземляясь аккурат в то место, где раньше лежал я. Состояние его, правда, было несколько хуже моего, но я не привык сочувствовать людям, которые до этого плохо со мной обращались. Парень потерял сознание, и, надеюсь, что–то себе сломал. Заднюю стену трактира словно снес таран, на обломках плясал слабый голубой огонек, который вскоре погас.
Через пролом я видел Бута, который, брызжа слюной, что–то орал на худого старика, за спиной которого пряталась девушка, облившая меня отходами. Слов мага–мечника я разобрать не мог из–за шумихи, что поднялась в зале, но Бут явно втолковывал что–то про Гильдию, Порядок и свое великодушие. Потом он отобрал мой медальон и вышел. Как и положено через дверь.
Сквозь отверстие в стене на нас смотрели трактирщик с дочерью, куча завсегдатаев и собака, которая выбежала из уцелевшей кухни на громкие звуки. Вышибала в грязи не шевелился, и с каждой секундой собиралось все больше народа, охочего узнать, что тут происходит. Бут никого не замечал. Все–таки это нижние кварталы, где человек — всего лишь человек. А маг — это маг.
— Никогда. Запомни! Никогда не позволяй смердам касаться амулета магов. Это закон, и наказание — смерть.
Потом он протянул мне на цепочке золотого Дракона. Я взял его и тут же надел на шею, краем глаза продолжая следить за столпотворением возле пролома.
— Ты им заплатишь?
Бут хмуро взглянул на меня, а когда до него дошло, ухмыльнулся.
— Уже заплатил. Тем, что не стал убивать. А теперь пошли. Встретимся с Греем, и покинем этот гадючник.
Мы направились к выходу через проулок, и я подумал, что шутить с этим человеком все–таки нужно прекращать, а то, чего доброго, действительно станет на одного смерда меньше.