Изучивший результаты довоенных исследований Бъорнскоф настаивает, что датчане всегда доверяли друг другу. Именно взаимное доверие и социальная сплоченность общества способствовали возникновению социально ориентированного государства, а не наоборот.
«Если вы хотите перераспределять национальное богатство, то в обществе с высоким уровнем взаимного доверия это проще, поскольку здесь верят, что деньги достанутся нуждающимся. Мы всегда доверяли друг другу, и это доверие – краеугольный камень социального государства, – сказал он мне. – Да, в сегодняшней Дании нет явных диспропорций в распределении материальных благ, и удовлетворенность жизнью достигла высочайшего уровня. Можно предположить, что такая же удовлетворенность существует в других странах, где тоже нет подобных диспропорций. Однако это не так».
Но если взаимное доверие датчан и их социальная сплоченность не являются плодами деятельности социально ориентированного государства, то откуда они взялись?
6 Викинги
Исстари слово мы слышим о доблести данов, о воинах датских, чья слава в битвах была добыта!
Воины датские – две свирепые ватаги по обе стороны поля брани. Они яростно галдят, оглашая окрестности звероподобным рыком. Огромные мужики, облаченные в шкуры, кольчуги и кожу, сжимают в могучих ручищах пики и боевые топорики. Клинки богатырских мечей тускло поблескивают в легком тумане. Хотя я держусь поодаль, но и мне леденят кровь воинственные напутствия командиров, выстраивающих свои воинства перед схваткой, которая может оказаться смертельной.
«Кетчупа не желаете?»
«Нет, спасибо, все и так вкусно».
Я ем сэндвич с жаренной на вертеле свининой, купленный в одной из многочисленных передвижных лавочек. Через пару минут все вокруг вздрагивают: оба войска преодолели поросшие травой защитные валы и с ужасным грохотом сошлись в бою. Картина битвы напоминает двух огромных дерущихся дикобразов, сцепившихся в клубок острых игл – копий и мечей.
«Так ведь кто-то и глаза лишится», – думаю я про себя. На самом деле однажды до этого чуть было не дошло. «У нас полно несчастных случаев. В основном это сломанные пальцы и руки, но в прошлом году один парень получил удар в глаз. Глаз ушел в глазницу, но, к счастью, на следующее утро вышел обратно».
Мы беседуем с Майком, который работает здесь гидом. Здесь – это в Треллеборге, на западе Зеландии, на месте одного из самых крупных поселений викингов. Мы наблюдаем реконструкцию битвы легендарного короля викингов Харальда Синезубого, который около 980 года н. э. построил эту внушительную круглую крепость (изобретенную в Скандинавии технологию беспроводной связи назвали Bluetooth – «Синий зуб» – в его честь).
Датчане очень любят исторические реконструкции и тяготеют к эпохе (для них – Эпохе с большой буквы), когда их власть была безраздельной. Это примерно двухсотлетний промежуток начиная со второй половины восьмого века. В те времена викинги наводили ужас на Северную Европу, правили частью Шотландии и Ирландии, угрожали вратам Парижа и открыли Америку. Короли-воины, такие как Синезубый, Свен Вилобородый и Кнуд Великий, использовали географическое положение своей родины и быстрые маневренные суда для набегов на ничего не подозревающих европейских христиан. Они также правили в восточной и северной частях Англии, как многие годы не устают напоминать мне датчане. (Я, в свою очередь, не устаю отвечать, что это правление продолжалось меньше тридцати лет, а Йоркшир в те времена был просто большим болотом.)
Я приехал сюда, чтобы поискать у викингов истоки удивительного датского эгалитаризма. Тем, кто думает, что высокие налоги сдерживают рост производительности труда, что социально ориентированное государство поощряет дармоедов и что социал-демократы – одного поля ягоды с коммунистами, было бы полезно обратиться к истории, и даже к генетике, чтобы лучше разобраться в сути скандинавского чуда.
Вот что говорит об этом Бъорнскоф: «Существует известная история о том, как в 800-х годах викинги подошли к Парижу. Навстречу вышел парижанин с белым флагом или чем-то вроде этого и попросил разрешения переговорить с их королем. В ответ викинги разразились смехом со словами «Мы тут все короли».
Раньше мы не думали, что взаимное доверие и равенство уходят корнями в столь глубокую старину. Считалось, что есть прямая связь между взаимным доверием и общественным благоденствием, что доверие создано социально ориентированным государством. Но я больше не верю в это. Государство начало становиться социально ориентированным не раньше 1961 года, хотя и задолго до этого Скандинавию отличал высокий уровень доверия людей друг к другу. Значит, надо вернуться как минимум в XIX век».