На следующий день приятель прошел в кабинет к Жданову. Жданов, сидя и глядя пронзительным партийным взглядом на посетителя, сухо спросил, в чем дело. У приятеля было написано заявление с описанием ситуации. Посему он, не говоря лишних слов, протянул его Жданову прочитать. Тот быстро прочел. После чего встал и, глядя пронзительно куда-то поверх головы приятеля, начал вещать, что университет ведет большое строительство, что сдаются огромные площади корпусов, а также университет регулярно…
И тут мой приятель, вместо того. чтобы почтительно выслушивать вещания великого человека, непочтительно его прерывает: «Всё это хорошо, но меня интересует моя собственная квартира, а не корпуса и метры. Когда я ее получу, как было лично вами обещано еще два года назад?» Великий человек, не ожидавший, что некая подчиненная букашка может его прервать, не дослушав мудрой речи, замолк и, наконец, осмотрел внимательно просителя. После некоторой заминки он произнес: «Понимаете, в данный момент у университета нет свободных квартир. Но как только они появятся, так мы немедленно рассмотрим ваш вопрос. В данный момент мы не можем решить ваш вопрос.» «Ах так, — сказал приятель, — тогда я пойду туда, где могут решать подобные вопросы, коли вы их решить не в состоянии.» Было видно, что Жданов был взбешен. Однако на этом рандеву и закончилось, поскольку приятель взял свое заявление со стола, развернулся и пошел. «И пошел я, — рассказывал он, — тоже разъяренный, в горком партии». Куда? В отдел науки. Однако же оказалось. что в отдел науки без партбилета пройти невозможно, потому что на входе стоит милиционер. А дальше, за конторкой сидит еще и барышня. И тут приятелю повезло, потому что с улицы влетела другая барышня с криком: «Люба, у тебя деньги есть? Там масло завезли!» И барышня сорвалась со своей конторки. После чего, почесав затылок, за нею быстрым шагом пошел и милиционер, тот что только что держал и не пущал. И вожделенная дверь оказалась без охраны. Так мой приятель и проник в святая святых городского начальства. Пробежавшись вдоль кабинетов, он обнаружил дверь с надписью «Зав. отделом науки тов. Н.» — понятно, с фамилией полностью, но моя совесть не позволяет коверкать исторические факты. Итак, он, постучав в дверь, бодрым шагом вошел в кабинет, застав его обладателя копошащимся в ящике письменного стола. «А вы, собственно, кто такой и почему без доклада?» Тут мой приятель, который еще в молодые годы прошел суровую школу комсомольского работника городского уровня, произнес волшебную фразу. Собственно, как он говорил, вся эта партийная шушера, которая произносит «правильные» речи, получив в ответ от простого человека отповедь на том же нечеловеческом языке, теряется и замирает, не зная, что сказать. Так вот, мой приятель произнес примерно следующее: «Я обращался в университет. В университете сказали, что не могут решить мой вопрос. Когда чиновники не могут решить пустяковый вопрос, в дело вступает партия, которая объясняет чиновнику его должностные обязанности!» «Что? — только и нашелся, что сказать на такую наглость зав. отделом науки. — Это не ко мне, это в орг. отдел вам надо,» — наконец нашелся он. «Нет, именно к вам, — твердо произнес мой приятель. — Это касается науки. Разрешите представиться. Я кандидат наук и заведующий лабораторией, в которой одних приборов на миллион рублей. Моя семья из 5 человек ютится в общежитии на 12 квадратных метрах. Мне уже два года как обещана квартира. И в университете решить этот вопрос никак не могут. Представьте себе, что захожу я к себе в лаборатория и включаю государственные приборы стоимостью миллион рублей. Но поскольку я регулярно не высыпаюсь, то делаю это так, что приборы все сгорают. И государство теряет миллион рублей. И почему? Потому что чиновники не могут обеспечить меня нормальной квартирой стоимостью максимум 30 тысяч рублей! Тридцать тысяч и миллион! Дело партии научить считать чиновника государственные деньги!» Тут отвалившаяся челюсть зав. отдела науки наконец пришла в движение: «Так вы из университета? А кто вам там отказал? А это что, ваше заявление? Значит так, я сейчас позвоню Жданову и узнаю, в чем там дело.» И он тут же позвонил Жданову. Он больше слушал, чем говорил. После чего сказал приятелю, что Жданов ему пообещал решить вопрос в течение двух недель. «А если не решит, то вы можете прийти ко мне и я поговорю с ним еще раз.» — «А как же к вам пройти, здесь же не пропускают?» — «А как вы прошли тогда?» «Да так, " — сказал мой приятель. «Ладно, позвоните мне по этому телефону, и выпишут вам пропуск.» Положив в портфельчик свое никем не подписанное заявление, поехал мой приятель на Западный в свою лабораторию. Минут сорок ехал автобусом. Заходит в институт, а к нему бросаются люди: «Звонили из главного корпуса и сказали, что тебе выделена трехкомнатная квартира!»
* * *