«Странный способ сосредоточиться», – отметила про себя Уиллоу.
Не отрывая взгляда от фотографий убитой женщины, Брэнд неожиданно спросил:
– Почему вы соврали Роберту, что мы впервые повстречались в Сент-Луисе?
Сон все больше затягивал Уиллоу в свою вязкую паутину. Голос Брэнда прозвучал словно издалека.
– А? Что? – Уиллоу открыла глаза. – Вы что-то сказали?
– Я спросил, зачем вы сочинили историю про встречу в Сент-Луисе.
– Когда? – удивилась Уиллоу.
– В кабинете Пинкертона. Он спросил, встречались ли мы раньше. И вы рассказали о встрече в Сент-Луисе. Почему вы солгали, Уиллоу?
– Ох, вот вы о чем… Просто тогда я уже сообщила Роберту о том, что Сэмми сбежал. Причем обошлась без упоминания вашего имени. Не хотелось пересказывать все заново.
Лишь на долю секунды взгляд Брэнда оторвался от документов, но Уиллоу успела заметить, как сверкнули его глаза.
– Если мы повстречались в Джефферсон-Сити, это еще не значит, что я имел отношение к вашему делу.
Уиллоу устало вздохнула и прикрыла лицо ладонями. Господи, как складно у него получается! Неужели она не способна дать достойный ответ?!
– А помните ли вы, при каких обстоятельствах мы повстречались?
– Да, разумеется. Было темно, вы схватили какого-то парня и приставили к его спине дуло револьвера.
– Нет, не то. – Уиллоу покачала головой. – После этого случая. Когда вы отправились на поиски Уиллоу Хейстингз, где вы нашли меня?
Лицо Брэнда озарилось улыбкой. Ровные белые зубы сверкали в свете ярких масляных ламп.
– Кажется, судьба привела меня тогда в сомнительное заведение под названием «Серебряная шпора». Помню: маленькая душная комнатка и шикарная брюнетка со стройными ножками…
– Да-да, – поспешно перебила Уиллоу. – Думаю, Стелла подсказала, где искать. Но как вы запомнили меня?
Брэнд придвинулся поближе, и Уиллоу почувствовала его горячее дыхание.
– Вас невозможно забыть, – прошептал он. – И ваши ножки тоже.
Уиллоу широко раскрыла глаза. Сон как рукой сняло.
– Я думала, вы не успели заметить…
Брэнд усмехнулся и облокотился о диван.
– Только мертвец не смог бы заметить такое. Да и тот, думаю, в предсмертный час просил бы Всевышнего, чтобы позволил хоть одним глазком взглянуть на эту восхитительную женскую ножку.
«Да это же комплимент, – подумала Уиллоу. – Хотя и прикрытый одеждами мужской самовлюбленности. Но все равно приятно. Приятно, когда тебя замечают, будь то посетитель захолустного бара или надменный напарник».
– Мне не хотелось, чтобы Роберт узнал о той нашей встрече. Ни к чему ему знать, где я останавливалась и что там делала. А вы могли проболтаться.
Брэнд отложил бумаги и посмотрел Уиллоу в глаза:
– То есть, вы хотите сказать, ваши шефы не знали, что вы поете в борделе и что сняли там комнату? Ведь так получается?
– Не совсем, – уклончиво ответила Уиллоу. – К тому же «Серебряная шпора» не только бордель, но еще и обычный бар.
– Но прежде всего – дом терпимости! – вскричал Брэнд, и Уиллоу стало не по себе. – Одно дело, когда выступление перед публикой – необходимое прикрытие сыщика, о котором знает шеф. И совсем другое – жизнь среди проституток! Особенно когда шеф понятия об этом не имеет.
– А вам-то какое дело? Можно подумать, Брэнд, вы печетесь о моей нравственности.
– Вы подвергали себя серьезному риску, – не унимался он. – А если бы кто-то из посетителей решил воспользоваться вами, как любой другой девушкой в этом доме? Что тогда, Уиллоу?
– Не волнуйтесь. Беверли, хозяйка заведения, сразу дала понять гостям «Серебряной шпоры», что я не состою у нее в штате. К тому же в борделе нашлись бы дюжие молодцы, способные защитить меня.
– Что ж, прекрасно задумано, – кивнул Брэнд. – Но как же ваши молодцы не замечали, что их подопечная то и дело покидает дом в мужском платье?
– Разумеется, не замечали. Вот что значит искусство перевоплощения! – парировала Уиллоу. – К счастью, я действовала достаточно осторожно.
– Значит, не слишком, раз я чуть не воспользовался вашими услугами!
Боже, какая беспардонность! У этого человека решительно нет совести. Уиллоу вскочила на ноги.
– Могли бы попробовать, только вряд ли сумели бы! Или забыли, как остро заточено лезвие моего стилета?
– Ну и что? Допустим, вы приставили тогда мне нож к горлу, но ни за что не решились бы на следующий шаг! Силы воли не хватило бы! – добавил Брэнд.
Теперь он тоже стоял, возбужденный и раскрасневшийся, и Уиллоу чувствовала, какой жар от него исходит.
– Вы еще узнаете, что такое моя сила воли! Дайте сюда нож, и я разделаю вас на куски – не успеете и глазом моргнуть! – вскричала Уиллоу.
Такого отпора Брэнд не ожидал. Щеки его сделались пунцовыми, а губы превратились в тонкую белую полоску.
– Дикая кошка, – сказал он, прищурившись.
– Наглец! – ответила Уиллоу.
– Продажная женщина!
У Уиллоу перехватило дыхание. Но уже в следующее мгновение она снова бросилась в бой.
– Жалкий лжец! Щенок!
– Самовлюбленная певичка!
– Вы… вы… безмозглый неандерталец! – выпалила Уиллоу.
Зеленые глаза вдруг уставились на нее не мигая, и по телу Уиллоу пробежала дрожь.
– Меня влечет к вам, – прохрипел Брэнд.
Уиллоу подняла глаза, чувствуя, как откуда-то из глубины ее существа поднимается, разрастаясь, горячий ком.
– Так чего же вы ждете? – выдохнула она.
Брэнд шагнул к ней, и тотчас его сильные руки заключили ее в объятия. Он привлек Уиллоу к себе и поцеловал в раскрытые губы. Что это был за поцелуй! Долгий, обжигающий, страстный!
В следующую секунду Уиллоу почувствовала, что ее ноги оторвались от пола. Она тихонько вскрикнула.
Брэнд переступил порог спальни, одним движением смахнул покрывало и уложил Уиллоу на кровать. Затем склонился над ней и принялся осыпать поцелуями ее лицо и шею.
Раздираемая желанием, Уиллоу застонала. Она чувствовала мускулистую грудь Брэнда и с каждой секундой все больше заряжалась исходившей от него энергией. Казалось, трепетала каждая клеточка ее тела. Дрожащие руки Уиллоу инстинктивно потянулись к вороту сорочки Брэнда, и пальцы принялись расстегивать пуговицы. Она вдыхала аромат его кожи, необыкновенно терпкий, мужской…
Эти прикосновения еще больше воспламенили Донована. Он провел ладонью по груди Уиллоу, затем положил руку ей на талию – здесь тонкий поясок стягивал шелковый красный халатик. Вскоре его пальцы управились с узелком, полы халата распахнулись, и Брэнд, шумно выдохнув, замер на мгновение. Потом чуть приподнял обмякшее тело Уиллоу и освободил ее плечи от последних покровов.
Уиллоу оказалась совершенно беспомощной под напором захлестнувших ее чувств. Она на секунду прикрыла глаза, а когда открыла, то не увидела Брэнда. Она вскрикнула от неожиданности, но в следующий миг Брэнд вновь возник перед ней – уже обнаженный.
Что это было за тело! Огромное, мускулистое, сильное…
Прижавшись щекой к груди Донована, Уиллоу выдохнула:
– Брэнд… – И не договорила, потому что он впился поцелуем в ее уста.
Его влажный язык настойчиво раздвигал ее губы, и в какой-то момент Уиллоу показалось, что она вот-вот лишится чувств. С каждой секундой ее все глубже затягивало в водоворот острейших и прежде не знакомых ей ощущений. Она по-прежнему чувствовала себя совершенно беспомощной и лишь издавала глухие стоны.
Наконец Брэнд, чуть отстранившись, приподнял ладонями ее груди. Большие пальцы чертили окружности вокруг напрягшихся сосков, пока они не отвердели.
– Брэнд… – снова выдохнула Уиллоу, но не смогла больше вымолвить ни слова.
Горячие губы Брэнда уже целовали ее груди, а его сильные, не знающие покоя руки поглаживали бедра. Уиллоу вдруг почувствовала, что еще немного – и она не выдержит этих ласк.
Тут Брэнд снова отстранился, и теперь его ладони поглаживали низ ее живота; пальцы прикасались к жестким курчавым волоскам и постепенно приближались к сокровенному источнику желания…