– Думаю, проблем не будет. От вас потребуется лишь одно: изображать, что влюблены в меня.
Уиллоу едва не задохнулась от возмущения. Какая дерзость! Да она не согласилась бы даже остаться с ним в одной комнате! И никто на свете не заставит ее делать вид, что она влюблена в этого человека.
Уиллоу взглянула на Брэнда так, словно он сошел с ума. Да скорее птицы заговорят, а у людей отрастут крылья, чем она согласится иметь что-то общее с Брэндом Донованом!
– И зачем, скажите, это нужно?
Брэнд ухмыльнулся.
– Разве девушка стала бы краснеть, не влюбившись? – Уиллоу похолодела. Только сейчас она поняла, в какую ужасную историю попала.
Глава 17
Она негодовала, кричала, даже изображала истерику! Словом, делала все, чтобы помешать осуществлению ужасного плана Брэнда. Однако ничего не помогало: Роберт, одобривший план Донована, был неумолим. В конце концов Уиллоу поняла: придется смириться, вскоре она станет новоиспеченной «миссис Брэнд Донован» – по крайней мере представители нью-йоркского высшего общества должны были в это поверить.
С помощью супруги мистера Ксавье Уиллоу выбрала для бала изумрудно-зеленое платье на тонких, изящных бретельках. У Мэри имелся богатый гардероб прекрасных модных вещей, сшитых лучшими парижскими портными. Платье вполне подходило Уиллоу и очень шло к ее темно-каштановым волосам. Вот только вырез показался ей слишком уж смелым.
Наряд дополняли длинные блестящие бусы. Грудь Уиллоу, по новой моде, поддерживалась бюстгальтером и казалась слишком высокой, так что лиф платья немного оттопыривался. Ниже талии, сзади под юбки, подкладывалась маленькая подушечка, от чего фигура приобретала особую пышность.
Уиллоу казалось, что так обнажать свое тело – это ужасное бесстыдство, поэтому она прихватила с собой тонкую черную кружевную шаль – то закрывала плечи, то опускала ее ниже, пряча обнаженные руки. Но она прекрасно понимала, что с шалью все же придется расстаться, и это очень ее беспокоило.
Покидая «Серебряную шпору», Уиллоу даже не подозревала, что когда-нибудь ей придется открывать свое тело подобным образом. Но что поделаешь? Таковы требования высшего общества. Уж миссис Ксавье их прекрасно знала.
«Интересно, как Брэнд оценит новый облик своей напарницы?» – с ужасом думала Уиллоу, поднимаясь в просторный холл дома Ксавье. Однако то, что произошло, превзошло все ее ожидания. Донован прервал на полуслове фразу, обращенную к Джеймсу Ксавье, и уставился на свою «супругу»; он буквально пожирал ее глазами. Уиллоу стало не по себе.
Собравшись с духом, она подошла поближе, чтобы «муж» мог оценить эффект, производимый сочетанием глубокого декольте, корсета и бюстгальтера. Брэнд чуть приоткрыл рот – и вдруг нахмурился. Однако взлетевшая на плечи кружевная шаль немного успокоила его.
Удивительно, но Донован все же не потребовал, чтобы она сменила наряд. Впрочем, Уиллоу все равно не стала бы этого делать – из принципа. Стоило ли тратить зря столько времени и душевных усилий на привыкание к своему новому образу? Да она скорее прошлась бы голой по Пятой авеню, чем согласилась сменить платье!
Уиллоу опустилась на стул и перевела дух. Туго затянутый корсет, казалось, лишал всякой возможности дышать. Она повторяла наспех заученные французские выражения и молила Бога, чтобы план не сорвался.
Идея проникнуть в круг знакомых Ивониы Ксавье принадлежала Брэнду, но не обошлось и без усилий Роберта. Обсудив план с семейством Ксавье и заручившись их полной поддержкой, Роберт тем самым обеспечил прикрытие «тылов». Брэнду и Уиллоу предстояло на время поселиться у Ксавье; хозяевам же надлежало представлять их как молодоженов, только что вернувшихся из Парижа, где они проводили медовый месяц. Брэнду – так посоветовала Мэри – пришлось взять на себя роль богатого отпрыска сент-луисской ветви рода Донованов, а Уиллоу стала наследницей огромного состояния и жила за границей, пока… пока на ее жизненном пути не появился молодой красавец, сын состоятельного владельца кораблестроительной компании.
Уиллоу долго отказывалась изображать юную леди, которую очаровал молодой красавец, – даже после разговора в кабинете Пинкертона она еще упорствовала. И не важно, что в ту роковую ночь в номере «Астор-хауса» почти так все и произошло. Но Брэнд с Робертом были заодно, и у нее не находилось веских аргументов против. Когда же в спор вступила и миссис Ксавье, Уиллоу поняла: придется смириться и играть предназначенную ей в этом спектакле роль.
Роберт с Брэндом додумались даже до того, что «супружеская пара» должна ночевать в одной спальне – чтобы не вызывать подозрений. В противном случае ничего не подозревающие слуги Ксавье могли бы разнести сплетни от дома к дому и тем самым оказали бы плохую услугу сыщикам.
Уиллоу набрала в легкие побольше воздуха – о, этот проклятый корсет! – и чуть подтянула вырез платья. Она то и дело хмурилась, ее одолевали недобрые предчувствия.