– Так что же заставило вас заподозрить меня во лжи? – проговорила Уиллоу и не узнала собственный голос.
Брэнд усмехнулся:
– Одна интересная особенность. Присущая только вам и обнаруженная мной совсем недавно.
Она смерила его презрительным взглядом.
– Когда вы говорите неправду, то облизываете губы, – продолжал Брэнд. – Конечно, это очень возбуждает, но нисколько не меняет сути дела. – Он погладил ее по волосам. – В кабинете Роберта вы сказали, что были у вдовы Чарлза и там раздобыли копии документов. Мы оба знаем, что это обман. Именно тогда я впервые заметил, как скользит ваш розовый язычок по пересохшим губам.
Брэнд ослепительно улыбнулся.
– Вы очень талантливы, Уиллоу. И думается, что без этого маленького недостатка вы станете работать еще лучше.
Она не ответила. И не знала, соглашаться или спорить. Не ужасно ли, что Доновану удалось разгадать то, что не удавалось раньше никому?!
Но если она действительно облизывает губы, когда лжет, то в дальнейшем ей следует быть осторожнее. Никто не обличал ее во лжи, пока это не сделал Брэнд. А она-то по наивности считала себя непревзойденной актрисой, полагала, что может насочинять массу историй и выдать их за правду! Сколько раз ей приходилось прибегать ко лжи во спасение или просто так – лишь потому, что говорить неправду было проще… или веселее.
– Так вот, теперь, когда мы установили, что вы говорили неправду, – продолжал Брэнд, – думаю, настало время сказать правду про Вирджила Чатема. Что же в поведении этого человека заставило вас думать о нем как о возможном убийце? Неужели вы заподозрили его лишь потому, что он оправдывал убийства несчастных женщин?
Глаза Уиллоу превратились в узкие щелки. Ногти почти до боли вонзились в ладони. Она раскрыла рот, собираясь дать достойный ответ, но язык – предательский язык! – уже коснулся уголка рта. Брэнд усмехнулся; казалось, он только этого и ждал.
Проклятие! Значит, он был прав. Она действительно облизывает губы перед тем, как солгать.
Собравшись с духом, Уиллоу снова раскрыла рот – и проклятый язык вновь вылез наружу.
Брэнд рассмеялся.
– Знаете, облизните сначала как следует свои губы, а потом постарайтесь преодолеть себя и все-таки скажите правду.
Это было скорее предложение, чем требование, и Уиллоу, в раздражении передернув плечами, опять уткнулась в бумаги.
Но не прошло и нескольких секунд, как она со вздохом поднялась и направилась в спальню, где среди вещей, любезно предоставленных в ее распоряжение хозяйкой, хранились и туфли персикового цвета. Именно в них Уиллоу прятала записку Чарлза.
Подхватив туфельки, Уиллоу вернулась в гостиную. Брэнд стоял у двери. Он отстегнул воротничок и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Уиллоу невольно залюбовалась его мускулистой загорелой грудью, покрытой завитками волос. «А он действительно красив, – подумала она. – Сильный и мужественный, Брэнд наверняка мог бы стать одним из лучших детективов у Пинкертона».
Но именно этот человек хотел лишить ее последнего шанса, хотел завладеть главной уликой, вернее, ключом к разгадке убийства. И все же Брэнд должен узнать всю правду. Возможно, взглянув на записку, он сообразит, как воспользоваться этим ключом.
– Перед смертью Чарлз передал мне кое-что, – сказала Уиллоу.
Брэнд уставился на нее в изумлении.
– И вы до сих пор молчали? Почему?
– Потому что до сегодняшнего вечера я не знала, каким образом это может пригодиться. – Она приподняла стельку одной туфли, потом другой и наконец нашла заветный клочок бумаги. – Может быть, я не права насчет Чатема, но тогда что же может означать это слово? – Развернув записку, Уиллоу протянула ее Брэнду.
– Гидеон… – пробормотал он. – Кто такой Гидеон? И какое отношение имеет к нашему расследованию?
– Не знаю. Точнее, не знала. До тех пор, пока не услышала речи Чатема. Он говорил о том, что портовые проститутки получили по заслугам. И еще – о грехах публичных женщин. А потом назвал это имя. Если мне не изменяет память Гидеон был у древних евреев судьей.
Брэнд снова взглянул на записку. Присев на диван, сказал:
– Пожалуй, вы правы. Но кажется, он не убивал проституток, не так ли?
– Не помню. Надеюсь, у хозяев найдется Библия.
– Уверен. – Брэнд вскочил с дивана и бросился к двери.
Такая поспешность удивила Уиллоу. Тем не менее, потуже затянув поясок халата, она последовала за своим напарником.
– Куда вы? – Уиллоу едва поспевала за Донованом.
– В библиотеку, – бросил он через плечо.
Брэнд довольно быстро нашел на полке небольшой том, стоявший рядом с огромной фамильной Библией Ксавье. Затем они отправились обратно в гостиную.