Невероятно просто.
Катя была напряжена, каждый нерв, словно, обнажился, и в голову ничего не шло, особенно работа. Приехала в "Мармеладофф", там работа шла полным ходом, заканчивали декор зала, на кухне Миша разбирал новую посуду, а Катя за столиком в углу зала устроилась, и тоже работать пыталась. Хотя бы пыталась! Но цифры и буквы перед глазами прыгали, и она часто на свой телефон поглядывала. Всё гадала: может, ей стоит самой Жданову позвонить, возможно, поругаться с ним, специально, чтобы ему больше не приходило в голову искать с ней встречи? Что ж, можно сказать, что это выход, вот только где смелости взять, чтобы набрать его номер и с Андреем заговорить?
Миша присел на соседний стул и Катю за плечи обнял. Ткнулся носом в её щёку.
- Люблю, когда ты в ресторане. Мне спокойнее.
Катя натужно улыбнулась.
- Да?
Он попытался поймать её взгляд.
- Ты какая-то напряжённая. Что-то случилось?
Завертела ручку между пальцев.
- Нет. Просто... голова с утра болит. Может, от шампанского?
- Может, - согласился Миша. И с улыбкой предложил: - Хочешь мороженого? И всё пройдёт.
Она всё-таки рассмеялась.
- Я же не маленькая, Миша!
- Правда? - вроде бы удивился тот. - Я тоже не маленький, но мне помогает.
- Не хочу мороженого, - отказалась Катя.
- Мы сегодня ужинаем у твоих родителей, ты помнишь?
Катя мысленно застонала, глаза отвела и кивнула.
- Конечно.
- Катя, - позвал Борщёв, и ей пришлось на него посмотреть. А Миша наклонился и коснулся губами его губ. Сначала только легко коснулся, Катя в первое мгновение хотела отодвинуться, но опомнилась вовремя, а после глаза закрыла. Глупо, конечно, было надеяться, но шанс ведь был? Был. Шанс, он всегда есть. В зале никого, все куда-то разошлись, или их намеренно оставили одних, всем уже было известно, что они пара, и можно было воспользоваться моментом и поцеловаться. Миша целовал её, как всегда осторожничая, а Катя зажмурилась, крепко, и от этого перед глазами жёлтые круги пошли, а вот волнения или удовольствия так и не появилось. Разозлилась на саму себя, за шею Мишу обняла и поцеловала по-своему. Но отстранилась уже через минуту, испугавшись своего порыва. Вот что о ней Миша подумает?
Что именно он подумал, Катя так и не узнала, когда они глазами встретились, Борщёв ей улыбнулся, тепло так, но взгляд слегка ошарашенный, что есть, то есть. Жданова вот поцелуем с толка не собьёшь. Хотя, кого с кем она сравнивает? У Миши опыта Жданова точно нет. Это Андрей с Малиновским каждую мало-мальски привлекательную женщину в своём окружении знают, а Миша, он другой, он чем-то её саму напоминает. Спокойствием, мягкостью, осторожностью. Вот он для неё подходящая партия, а не Жданов, с его несдержанностью и неуёмностью. Разумом она это понимает, а вот как телу объяснить?
Катя невольно нахмурилась. Уже не разум говорит, теперь тело главное!
Миша прядь волос с её щеки убрал и за ухо заправил. Ещё раз губами Катиных губ коснулся. И рассмеялся чуть слышно.
- Ты чего нахмурилась?
Пришлось опять врать.
- Кто-нибудь может войти.
- Может, - согласился он. Его ладонь легла на её шею, погладила, а Катя постаралась выбраться из-под его руки. Улыбнулась смущённо.
- Миша.
Борщёв рассмеялся, явно довольный произошедшим из-за стола поднялся, только в лоб Катю поцеловал.
- Всё хорошо, родная.
Он ушёл, а Пушкарёва, в расстройстве, бросила ручку, которую так в руке и сжимала, на стол. Огляделась с опаской, всё-таки надеялась, что их никто не видел. Собственные чувства смущали, да ещё Мишино "родная". Жданов ей таких слов никогда не говорил, она для него не родная, а любит она всё равно его! Дура? Да.
Записку с Катиным адресом, Андрей спрятал в нагрудный карман пиджака, и весь день ощущал странное жжение в том месте, кожа просто горела. Он несколько раз принимался ладонью грудь тереть, не понимая, что происходит, но не помогало. Ясно было одно - сегодня вечером он к Кате поедет. Выгонит она его или нет, там видно будет, но он всё равно поедет. У него со вчерашнего вечера чувство такое, что он что-то до конца не довёл. Даже спал плохо, с боку на бок ворочался, и если мозг искал ещё какие-то отстранённые причины и доводы, то тело точно знало, чего хочет. А телу своему Жданов привык уступать, поэтому и за адресом к Зорькину прямо с утра отправился, и знал, что к Кате этим вечером обязательно поедет. И плевать ему на её поклонников. Хоть хоровод их пусть будет.
Правда, Андрея не оставляли опасения, а не окажется ли он третьим лишним, явившись к ней. Зорькин хоть и сказал, что Катя одна живёт, но ночевать может не одна, с этим Михаилом. Эта мысли неприятно щекотала нервы, но в то же время Андрей понимал, что будь он на месте Борщёва, то точно далеко бы не ушёл. И мучиться от этих мыслей начинал, пытаясь только на секунду представить, что Катя не с ним, а с этим поваром. Как у них всё происходит? Он сам столько сил приложил, чтобы Катя к нему привыкла, чтобы не боялась: ни его, ни того, что с ними происходит. И теперь невыносимо было думать, что она всё это другому отдала. Да, его хочет, в этом он вчера убедился, но сердцем с кем? Он ведь уже привык, что и любит она его, хоть и не говорит об этом. Но так смотрела, так прикасалась к нему всегда... А теперь он лишний?
А о кавалере её думал всегда с неизменным пренебрежением. По его виду не скажешь, что он точно знает, как вести себя с женщинами, а уж тем более проблемы их решать. Вот что Катя могла в нём найти? Юлиана пыталась ему рассказать обо всех достоинствах Борщёва, а Андрей только посмеивался, правда, зловеще. И милый-то он, и добрый, и терпеливый, и талантливый, но самое главное, с Катей у них всё хорошо. И родителям её он нравится. После этого заявления Жданов зубами заскрипел. Вот того, что она Мишу этого к родителям поведёт, знакомить, он не ожидал, честно.
Да ещё и изменилась, под Мишу своего подстраиваясь. Это больше всего задевало. Платье, каких раньше и в помине не было в её гардеробе, причёска новая, правда, пряди вьющиеся сохранила, как ему нравилось, но Катя сняла брекеты и даже очки. Очки! Наверное, это ради выхода в свет, но сам факт!.. И всё ради какого-то непонятного парня, которого знает всего ничего, но чем-то он сумел её зацепить настолько, что она решила покончить со всеми своими страхами, и измениться для него. А Андрею предлагала со стороны за всем этим наблюдать? Вряд ли у него на это выдержки хватит. Ему просто необходимо всё проверить самому, рассмотреть со всех сторон, а лучше потрогать. Но за это право, кажется, придётся драться. И вот сейчас Андрей пытался решить - нужно ему всё это или нет. Но в итоге пришёл к выводу, что всё не так просто. Было совершенно ясно, что если даже и решит, что не нужно, этим вечером он к Кате всё равно поедет. Слишком его к ней тянет. И в голове постоянно крутится дурацкое: "Эх, Катя, Катя...". Откуда он это взял? И ведь с чувством таким произносит, что у самого мороз по коже.
Утром у него состоялся неприятный разговор с родителями. Мама вовсю сокрушалась, говорила, что он решил жизнь свою загубить, и она не понимает почему.
- Ну, нельзя же так, - говорила она и смотрела с непониманием. - Ты Киру уже измучил. И нас с отцом тоже. Никого не жалеешь! Что я должна людям говорить?
- А почему им обязательно нужно что-то говорить? - вышел из себя Андрей. - Это моя жизнь, мама! Даже не твоя, и точно не Кирина. Я могу сам решить?
- Тебе тридцать один год, Андрей. Уже давно пора решить!
- Не пора, - противился он. - Если бы было пора, я бы почувствовал. А я чувствую только то, что не хочу жениться... на Кире. - Заметил, как мать опасно прищурилась, и добавил: - Не сейчас.
- А когда? - Маргарита руками развела и беспомощно посмотрела на мужа.
Пал Олегыч кончиком ручки по столу постучал, к сыну приглядываясь.