- Как учеба? – спросил Герман.
- Продвигается, - снова раздалось из-за книги. – Штудирую паразитологию. Боюсь на профэкзамене провалить. В прошлый раз я там не ответила.
- Угу, - кивнул Герман и уткнулся в свои бумаги.
Даша опустила учебник ниже уровня глаз и на мгновение замерла, глядя на него. Она не любила быть навязчивой. А вот наблюдать за таким диковинным экземпляром, как Герман Липкович, оказалось интересно. Она никогда не жила с мужчиной, кроме отца. Да и вообще ее опыт общения с противоположным полом был весьма скуден. Витю за мужчину она вот уже вторую неделю отказывалась считать, хотя сердце периодически ёкало – как он там? Федька был чужим мужчиной. Герман… Герман в каком-то смысле сосед. Но ведь и муж же! Фыркнув про себя на слово «муж», Даша снова отпила кефир и решительно встала, направившись к мойке.
- К которому часу ждать? – осторожно спросила она и тут же осеклась – не очень вежливый вопрос. Совсем невежливый. – В смысле… ужин когда греть?
- Даша! – он оторвался от чтения и посмотрел на нее. – Приду – разберемся.
- Хорошо, - ответила она и раскрыла кран, воинственно затарахтев посудой. Потом выхватила у него из-под носа уже пустую тарелку и поинтересовалась: - Еще?
- Спасибо, нет.
Переспрашивать она не стала. Его хороший аппетит ее почему-то вдохновлял, но лишний раз лезть, куда не просят, она побаивалась. Просто убрала со стола и все. И прежде, чем совсем скрыться с глаз, негромко пожелала ему:
- Хорошего дня.
- И тебе, - ответил Герман, а через пять минут уже сбегал по ступенькам подъезда.
День, неожиданно для середины июня, выдался душным и липким, без малейшего дуновения ветра. Герман лениво наблюдал за набегающими тучами, с удовольствием выдыхая под кондиционером в своем кабинете, когда дверь распахнулась, и в нее просунулась блестяще-черная голова Эгембердиева.
- Каким ветром тебя не пронесло мимо? – усмехнулся Герман, обернувшись от окна.
- Муссоном, - отозвался Руслан Эгембердиев и ввалился в кабинет целиком, всей своей не самой незаметной тушей. – Григораш чуток оклемался. Готов делать ставки, сколько после выписки протянет, пока опять к нам не попадет?
- Может к нему нарколога пригласить? Устал я от него.
- Нарколог ему не поможет. Даже если от алкоголизма закодирует, он начнет башкой о стену долбиться. Счастливчик!
- И в чем счастье?
- В его случае – в деньгах. Иначе давно под забором бы валялся. Так что? Я ему даю от двух недель до месяца. Гуров говорит, полгода протянет. Нескородевой его жалко. Думает, что после отека за ум возьмется.
- Юлька начала верить в сказки? Что-то новенькое.
- Ваше расставание благотворно повлияло на ее характер. В курилке анекдоты травит.
- Смотрю, ты в курсе всех ее трансформаций, - проворчал Герман.
- Тебе ревновать не положено, - рассмеялся Эгембердиев. – Начал бы курить, тоже был бы в курсе. Но ты, мать твою, весь положительный.
- Не твое дело, что мне положено.
- Не мое, - согласился Руслан. – А вообще, я по другому поводу. Ты на корпоратив-то идешь?
- Какой еще… Ох, ё! Я и забыл совсем.
- Что неудивительно с твоей бурной личной жизнью. Кстати, жену приводи. Великий и ужасный дал команду с семьями.
- И кого приведешь ты? – хохотнул Гера.
- Себя.
- Скромно, однако. Из чего выбирать-то будешь, если все семьями?
- Нас, стойких и убежденных обоих полов, сколько-нибудь наберется, сам знаешь.
Намек на Юльку был более чем жирным.
- Ну-ну! – криво усмехнулся Герман.
- Ну, с Днем медработника, короче, - хмыкнул Руслан, лихо козырнул и, уже выходя, обернулся на пороге и выдал: - На твою жену, кстати, тоже ставки делают. Сколько проживешь с ней. Ввиду твоей положительности я поставил на полвека. Не подкачай.
- Да иди ты! – полетело Эгембердиеву вслед.
- Уже ушел! До вечера, Гера!
- Даша! – влетел Герман в квартиру. – Даааш, дело есть! – он сунулся на кухню. – Важное, - заглянул в комнату. – Очень.
«Черт!» - буркнул он, вытаскивая телефон. Впрочем, телефон не понадобился. Даша высунулась с балкона и недоуменно похлопала длинными ресницами.
Герман спрятал телефон обратно в карман и тут же сообщил:
- У нас сегодня корпоратив. Велено быть с семьями.
- По поводу чего корпоратив? – поинтересовался член «семьи».
- День медика, - обреченно ответил Герман.
Даша просияла улыбкой.
- Поздравляю! Прости, я никогда не помню про все эти профессиональные праздники. Я вообще даты не запоминаю.
- Я и сам их не помню. Но у нас есть один из тех, кто помнит каждый повод, - усмехнулся Липкович. – В общем… Даш, надо.
- Надо?
- Очень.
Она задумалась. Закрыла балконную дверь. Прошла в комнату и выдала сакраментальное:
- Часть плана?
- Можно и так сказать.
- Ясно.
Объяснять ему, что по договоренности она должна просто у него жить, Даша не стала. Какой в том прок, если ему, и правда, очень надо? Задавать другие сопутствующие вопросы – тоже. Какая разница, например, будет ли там его Юля? Или ей просто донесут, что он с женой явился? Станут ли шептаться за спинами и сравнивать ее с его бывшей? Или в коллективе не особо в курсе личной жизни отдельных сотрудников? Все это было не так уж важно на фоне того, что она и сама догадывалась, что отсиживанием у него дома не обойдется. И рано или поздно встанет вопрос о том, чтобы показать ее его обществу. Потому Даша, вместо того, чтобы сыпать глупыми расспросами, поинтересовалась:
- В котором часу мне надо быть готовой?
- В шесть – начало седьмого. Пока доберемся… Я не сбил никакие планы?
- Что ты! Конечно, сбил! Наполеоновские. Приготовить ужин, поболтать с Таськой, лечь спать в десять.
- Ну прости, - рассмеялся Герман.
- Да ладно, сочтемся, - пожала она плечами. – Тогда я пошла собираться.
Пропустив мимо ушей его «угу», Даша помчалась в комнату, которая считалась теперь ее территорией. Вернее, так постановил Герман. В ответ на ее возражения «это ваша квартира и ваша кровать!» он разок основательно рявкнул, что хватит ему выкать, и отвоевал свое право спать на диване окончательно и бесповоротно.