В этот момент появился Дейвид — можно было подумать, что он нарочно поджидал Линду, — и она испуганно вздрогнула. Что ему от меня надо? — в который раз подумала она. И почему я его так боюсь?! Ведь для этого нет ни малейших причин!
Несмотря на охватившую ее тревогу, Линда не могла не отметить, что темные цвета очень идут Дейвиду. В этот вечер он сменил кожаную куртку и джинсы на черный костюм, однако рубашка без воротничка указывала на то, что в выборе наряда его мать участия не принимала.
— Заходи и выпей чего-нибудь, — сказал он, пропуская ее в библиотеку. — Белого вина? Или твои вкусы изменились?
А ты бы, очевидно, этого хотел! — с внезапной злостью подумала Линда, но согласилась без возражений. Не было смысла выбирать что-нибудь покрепче: она и так ощущала легкое головокружение.
— Сегодня ты выглядишь отлично, дорогая! — воскликнул Тимоти Бакстер, когда его сын ввел Линду в библиотеку. — Ты ведь помнишь миссис Пресбери, не правда ли? Минна, вы знакомы с женой Алана?
— Боюсь, что нет.
Минна Пресбери улыбнулась и протянула мягкую руку. Лет сорока пяти, она была одной из тех женщин, которые разговаривают с отсутствующим выражением лица — результат частых посещений общественных мероприятий, на которых царит непроходимая скука.
— Я как раз думала о том, — Шарлотта Бакстер благодарно улыбнулась священнику, — с каким тактом Джеймс провел вчерашнюю службу. Несмотря на то, что повод был очень печальным, его слова звучали поистине утешительно. Это так важно над свежей могилой! Не правда ли, Линда, моя дорогая?
— О… да, конечно.
На самом деле, Линда вряд ли смогла бы припомнить хоть что-нибудь из заупокойной службы. С того момента, как гроб внесли в деревенскую церковь, она перестала воспринимать окружающее. Все вокруг казалось каким-то нереальным: она не могла поверить, что тело любимого человека находится в этом деревянном ящике.
— Мне особенно нравится это место из «Послания к коринфянам», — как ни в чем не бывало, продолжала ее свекровь. — «Теперь мы видим сквозь стекло, смутно; но потом, лицом к лицу…»
— Прекрасно, — согласился мистер Пресбери, кивая. — И вы произнесли это с большим чувством, Шарлотта. Мне стыдно за свои жалкие усилия, право же.
— Ах, что вы! — пылко воскликнула миссис Бакстер. — Сам епископ не провел бы эту службу лучше! Неудивительно, что каждое воскресенье, вы собираете столь обильную паству.
— Вы очень добры, милая леди, очень добры, — пробормотал священнослужитель.
Линда заметила, как Дейвид, вручив ей бокал вина, скорчил кислую физиономию.
— Боюсь, наша церковь стояла бы пустой, если бы его преподобие не льстил бесстыдно всем местным женщинам, — так чтобы слышала только Линда, заметил он. — Этот человек — настоящая пиявка! Он делает все, чтобы увеличить свое жалованье.
Линда не находила заявление Дейвида особенно забавным, но не смогла сдержать предательской улыбки.
— Уверена, что ты преувеличиваешь, — прошептала она, поглядывая с некоторой опаской в сторону священника, и покраснела, встретив понимающий взгляд Тимоти. — В любом случае, мне трудно что-либо сказать. Ведь я была в церкви святой Троицы только один раз.
— Можешь поверить мне на слово, — пробормотал Дейвид, продолжая испытующе оглядывать окружающих. — А как Тони? Быстро успокоился? Он мне показался очень усталым сегодня.
У Линды не было ни малейшего желания говорить с ним о сыне, и она бросила умоляющий взгляд на Тимоти. Но свекор не мог ей помочь: он был занят беседой с Минной Пресбери.
— Тони уснул, — небрежно ответила Линда и поспешила перевести разговор на другую тему. — Скажи, пожалуйста, здесь есть машина, которую я могла бы завтра позаимствовать?
Дейвид поднял брови.
— Машина?
Его удивление вывело Линду из себя.
— Да, машина. Знаешь, это такой четырехколесный экипаж с мотором и рулем! — ядовито пояснила она. — Мне нужно в Сандерленд. Что в этом особенного?
— Ах, да! Ты же собиралась за покупками! — вспомнил Дейвид. — Прости, что нарушил твои планы, но я решил, что мальчику будет гораздо полезнее покататься верхом и посмотреть окрестности. В конце концов, это его наследство! Он должен чувствовать, что находится у себя дома.
— Согласна, — ответила Линда, стараясь говорить хладнокровно. — Это наследство его отца, но у Тони есть еще и мать. А я родилась в Лондоне и надеюсь, что он также будет чувствовать себя дома на улицах и площадях Фулхэма.
Лицо Дейвида посуровело.
— У этого мальчика со дня рождения не было настоящего дома! — отрезал он. — «Эбби-Грэйндж» — его родовое поместье, здесь его корни! Уж не хочешь ли ты сказать, что обнаружила корни в тех приютах, где тебя воспитывали?