– Спасибо за понимание, Дэвис. – Интонация Коллиара была единственным, что оставалось сухим в этой шлюпке. – Ставь сундук и поскорее отчаливай. На сегодня есть работа поважнее, чем доставлять к месту службы всяких слюнтяев.
Выпустив этот заряд словесной шрапнели, лейтенант Коллиар больше не удостоил Салли разговором за все время, пока они добирались до фрегата. Расположившись на корме шлюпки в своем каменно-сером плаще, он хранил молчание, словно она была таким же неодушевленным и незначительным грузом, как и ее сундучок.
Для нее же самой Дэвид Коллиар, возвышавшийся на корме и уверенно сохранявший равновесие, был вполне одушевленным. Его руки крепко держали румпель, а тело легко и грациозно реагировало на взлеты и падения лодки.
А эти зеленые халцедоновые глаза… Коллиар постоянно скользил взором по гавани: отмечая уровень ватерлинии того или иного корабля, высчитывая вес пушек, определяя работу, которую еще предстояло выполнить.
Коллиар перехватил взгляд Салли.
Она тотчас отвернулась и вжала голову в плечи, чтобы скрыть краску смущения. Она выдаст себя скорее, чем пушечное ядро погрузится на дно, если будет так на него глазеть. Уж лучше смотреть вперед, в сторону «Дерзкого».
Фрегат медленно вырастал из серой пелены дождя, пока они не превратились в карликов вблизи его корпуса, под вырисовывающейся на фоне неба сложной, но упорядоченной паутиной оснастки.
Глупое сердце Салли учащенно забилось при виде всего этого великолепия. На нее накатило то чувство восторженности, какое могло бы охватить любую другую девятнадцатилетнюю девицу при виде привлекательного мужчины, а не военного корабля.
Но Салли отличалась от других девушек. Она принадлежала к семейству Кентов, и для нее этот фрегат казался прекраснее самого распрекрасного мужчины.
Ибо все Кенты были созданы для моря. Почти с самого рождения их жизнь посвящалась высокому служению и исполнению долга перед родиной. Один за другим мужчины их семейства: ее четверо старших братьев и многочисленные кузены – получали подготовку и воспитание, необходимые для службы в военно-морском флоте. Один за другим они усваивали, что преданность и честь, долг и самопожертвование – неотъемлемая сущность всех Кентов. Один за другим они покидали шумный дом с видом на Фалмутскую бухту и отправлялись в сторону гавани, навстречу своей судьбе. Все, кроме нее.
И Ричарда. Упрямого, настойчивого, набожного Ричарда. Который предпочел читать проповеди и взирать на мир с безопасного амвона, пока другие живут настоящей жизнью.
Не удержавшись, Салли бросила взгляд в сторону удаляющегося пирса в надежде увидеть фигуру брата.
Но там никого не оказалось. Он так и не явился.
Она проглотила горечь разочарования. Что ж, пусть так и будет. Она больше не станет смотреть назад. Поморгав, чтобы стряхнуть набегающие на глаза капли дождя, Салли устремила взгляд вперед, в сторону своего будущего.
С каждым взмахом весел, приближающим их к кораблю, глухой стук ее сердца поднимался все выше, пока не стал отдаваться в ушах. Пока не зазвучал в унисон с непрекращающимся шлепаньем капель по поверхности воды. Пока не перерос в ревущий каскад чувств и звуков, смывавший все остальное, пылавший безумным эйфорическим пламенем.
Да, она сделает это. Она поднимется на борт и займет место Ричарда.
Лейтенант Дэвид Коллиар первым поднялся на палубу и, поджидая, когда следом за ним заберется этот бестолковый мальчишка, постарался восстановить свое обычное хладнокровие. Ибо из-за скверной погоды и обилия дел в связи с приведением корабля в надлежащее состояние выдержка начала ему потихоньку изменять.
К счастью для них обоих, парень сумел проворно залезть через люк, открытый для них в районе шкафута, несмотря на свои огромные башмаки, делающие его ноги похожими на ласты тюленя.
Да поможет Бог этому мокрому недотепе!
Как писали его друзья, Оуэн и Мэтью Кент, с которыми Дэвид служил раньше на одном корабле, от их младшего брата следовало ожидать неохоты и безразличия к службе, но никак не того, что граничило с откровенным неповиновением. Лишь ради старой дружбы он дождался мальчишку у причала, куда тот явился с опозданием в несколько часов. Дэвид обязан был сделать это для Кентов – спасти Ричарда от него самого. Потому что Кенты тоже оказали Дэвиду серьезную помощь. Они были надежными друзьями, и, кроме того, Коллиар знал, что именно благодаря рекомендациям их отца, капитана Кента, он получил место на «Дерзком».
Для таких друзей он готов сделать все, что угодно. За исключением того, чтобы и дальше миндальничать с их инфантильным братцем.