— Ну, вряд ли это официальное заявление, — сказал Гарри обиженным тоном, хмурясь в притворном беспокойстве. — Может быть, есть какие-нибудь требования к оценкам? Или нужно пройти специальные курсы повышения квалификации и сдать экзамены на соответствие этой должности? Может, есть какая-нибудь брошюра по этой теме, или скажите хотя бы, какой должен быть уровень ТРИТОНов у министерской элиты?
Амбридж открыла было рот, чтобы ответить, но профессор Макгонагалл не дала ей начать:
— Не думаю, что уровень ТРИТОНов вообще имеет значение, мистер Поттер, — сказала она. — Должность Старшего инспектора была создана по инициативе министра, и я очень сомневаюсь, что ему для этой работы нужен был кто-то с хорошим аттестатом. В конце концов, это чисто административная функция.
Амбридж начало трясти, но Гарри проигнорировал её и продолжил разговор с профессором МакГонагалл как ни в чём не бывало.
— Значит, я могу быть кем угодно, но пока я буду подли… сохранять лояльность к министру, вне зависимости от абсурдности его распоряжений, я буду в деле?
— Похоже, что так, но я бы настоятельно не рекомендовала выбирать такой подход для построения карьеры, поскольку очень вероятно, что эту позицию сократят уже в самое ближайшее время.
— О боже, — сказал Гарри, качая головой в явно поддельном беспокойстве. — Полагаю, мне следует принять это во внимание… Тогда, учитывая мою известность, я мог бы стать писателем или, на крайний случай, журналистом, если ни в чём другом не смогу преуспеть. Хотя, по правде говоря, мои истории и так разлетаются по всей стране и становятся безумно популярными… Наверное, у меня действительно получается неплохо писать.
Амбридж была не в силах что-либо сказать, задыхаясь от возмущения.
— Очень хорошо, мистер Поттер, — сказала профессор Макгонагалл. — Очень хорошо… получается, — несколько тише добавила она и улыбнулась.
*
Теперь он начал видеть эти странные сны почти каждую ночь. Смутные видения о длинном коридоре, связанном Сириусе и комнате, полной светящихся шаров… все они раз за разом постепенно склеивались в какую-то целостную картину. Эти сны не были столь чёткими, как в тот раз, когда он смотрел глазами Нагини и смог спасти мистера Уизли. Но игнорировать настойчивые посылы своего подсознания он не собирался.
В начальной школе Гарри как-то водили к психотерапевту, чтобы повлиять на его асоциальное поведение, и Гарри несколько недель кряду рассказывал о себе самую настоящую правду, а в итоге был назван манипулятором и выдумщиком, ибо, как теперь было понятно Поттеру, поверить во все эти фанатичные заскоки Дурслей мог только настоящий псих.
Но эти сеансы не прошли даром. После них Поттер верил, что каждый образ, выбрасываемый подсознанием на поверхность, может нести на себе какую-то смысловую нагрузку, поэтому подолгу обсуждал свои видения с друзьями и Сириусом по сквозному зеркалу, а позже подключил к обсуждению даже профессора Трелони.
А Тёмный Лорд тем временем каждую ночь трудился почище домового эльфа, измышляя всё новые и новые детали своего мотивирующего видеоряда, пытаясь заставить Поттера штурмовать зал пророчеств. Если бы Снейп доложил ему, что все эти напрасные усилия лишь только развивают у Поттера воображение и тешат самолюбие этой стрекозы, то он заавадил бы его на месте.
— Слушай, Гарри, если эти сны тебя так беспокоят, почему ты просто не примешь зелье сна без сновидений? — спросил рыжий после очередного мозгового штурма на тему «догадайся, что у Поттера в голове».
— Понимаешь, Рон, иногда в этом думосбросе, — начал тот, постучав себя по голове, — показывают очень откровенный сериал с участием Чжоу. Не хочу пропустить ни одной серии.
*
Гарри поднял глаза на Грохха, который сгибал сосну с выражением отрешённого удовольствия на своём лице-булыжнике; слышно было, как трещат выдираемые из земли корни.
— Ну… по-моему, на сегодня достаточно, — сказал Хагрид. — Пожалуй, что… э-э… пойдем-ка мы обратно, а?
Ребята кивнули и двинулись за Хагридом назад к хижине. А Гарри продолжал думать над проблемой Грохха.
— Слушай, Гермиона, я знаю, что шкура великанов невосприимчива к магии, но, может, у нас получится его уменьшить, чтобы сделать, м-м… немного более управляемым? — спросил он. — Хотя бы до размера Хагрида или поменьше, если это возможно?
— Чёрт возьми, Гарри, — прогремел Хагрид. — Ну ты и голова!
Гермиона задумалась на мгновение, а затем печально покачала головой:
— Нет, Гарри. Нам не хватит магических сил, извини.
— Может быть тогда влить в него уменьшающее зелье? — не сдавался Гарри.
— А если будет плохо действовать, зальём хоть целую бочку! — поддержал его Рон.
Её ответ был не слишком обнадёживающим, но для начала это было уже кое-что:
— Это может сработать, — сказала она. — Мне нужно почитать об этом зелье подробнее.
— Я уверен, что у тебя получится, Гермиона, — сказал Гарри.
— А то нам кранты, — добавил прямолинейный Рон.
*
— Вот оно — секретное оружие Дамблдора, — сказал Гарри, поднимая «артефакт» высоко над головой, чтобы Амбридж смогла его разглядеть в лунном свете, который едва пробивался сквозь деревья Запретного леса. — Это то, над чем мы работали по приказу директора.
Амбридж смотрела весьма скептически.
— Не смешите меня, Поттер, — сказала она через некоторое время, — это всего лишь носок с песком.
— О нет, это особый песок… — тут же запротестовала Гермиона, и напустив загадочности в свой голос, затараторила с отдельными интонациями профессора Трелони: — Нам потребовались долгие месяцы, чтобы сделать все расчёты. Собрать этот песок можно только здесь и только в эту ночь, когда луны Сатурна встают на одну линию с созвездием Персея.
— И этот носок тоже особенный, — уверенно припечатал Гарри, заметив, что Амбридж всё ещё немного колеблется. — Вы наверняка слышали об одержимости Дамблдора носками, которые он просит дарить ему каждое Рождество. Вы никогда не задумывались, почему носки?
В глазах Амбридж как будто промелькнула искорка озарения.
— Да-да, — взволнованно сказала она. — Мне говорили об этом… теперь я понимаю, что в этом был смысл.
— Дайте Дамблдору ЭТО, — торжественно начал Гарри, гордо поднимая носок ещё выше, — и он перевернёт весь мир!
Амбридж смотрела на носок слезящимися от радости и предвкушения глазами, как вдруг он резко описал дугу и смачно стукнул её по темечку.
Розовая жаба навозной кучей рухнула на землю и не подавала признаков жизни. Затем последовал ещё один удар, и ещё… для гарантии, так сказать.
— Ты ведь цитировал Архимеда: «Дайте мне точку опоры и я переверну весь мир», не так ли? — спросила Гермиона.
— Если Архимеду не хватало опоры, — сказал Гарри, вытряхивая песок, — то мне не помешал бы рычаг… или арбалет… ну или парочка навозных бомб, наконец. А то приходится, блин, импровизировать… со всякого рода самодельными дубинками. К счастью, жаба оказалась настолько тупой, что даже такая уловка сработала.
— Что нам теперь с ней делать? — спросила Гермиона, забрав у толстухи её короткую палочку.
— Да ничего, бросим здесь, — сказал Гарри, надевая носок. — Пусть её подберут кентавры… или акромантулы, что будет даже прикольнее. Пойдём освободим остальных и нужно ещё захватить кое-что из моих фейерверков. Будем нести свет и радость людям, а то Пожиратели в последнее время все какие-то грустные, Том вчера ночью показывал.
*
Когда Гарри с друзьями забежал в просторную круглую комнату, в ней неожиданно раздался громкий скрежет. Стены завертелись, и огоньки синих свечей вокруг на несколько секунд слились в сплошные полосы, наподобие неоновых ламп.
Тёмный Лорд оказался хитёр. Зная о чудесном спасении патриарха Уизли, он срежиссировал настоящее шоу, в котором Долохов под обороткой был крайне убедителен… Конечно, попробуй тут фальшивить, когда круциатусы настоящие. Учитывая то, что передача велась через Нагини, реалистичность этого сна убедила Гарри, что предыдущие сны были видениями будущего, и он сломя голову рванул в Министерство спасать крёстного.